Philosophy
Насколько больно наше общество? Если представить общество как пациента, то какие симптомы можно выделить в результате первого обследования? Можем ли мы осязать себя полноценно, не вступая в непосредственный контакт с другим человеком? Укрепляет ли волевая практика свободы человека в целом?
Действительно ли скрыто протекающее заболевание может пробудить у человека желание изменить образ жизни, режим дня, питание, ценностную ориентацию? Правда ли, что через время организм сам справляется с болезнью благодаря процессам саморегуляции, без специфической медикаментозной терапии?
Может ли быть полезной философия для медицины? Какими компетенциями должен обладать врач? Важно ли для врача отвечать на вопросы: «что есть человек?», «что значит лечить?», «есть ли смысл в болезни?», «что такое здоровье?», «есть ли боль проявлением бессознательного?»
В донецкой степи уже стемнело, но тишина не наступила. То дальше, то ближе слышатся взрывы снарядов, а иногда пулеметные очереди, но интенсивность боев все же ниже, нежели днем. За несколько километров от этого к небольшой посадке подъезжает пикап. У него в багажнике находится антенна для спутникового соединения Starlink. Молодой солдат пытается найти лучший сигнал для связи, для связи со мной, ведь у нас запланирован семинар…
Возникающие ситуации требуют выбора и действия. Наши действия могут быть направлены «на» ситуацию, на ее подчинение и подавление, но также мы можем «дать» ситуации проявить себя, вовлечь себя в то, что ситуация проявляет. Западная и китайская модели представляют собой два способа понимания того, как реальность «реализуется». Какая же модель вскрывает потенциал происходящего наиболее эффективно?
Тысячи лет назад мудрецы и философы открыли истину: желание причиняет страдание. Вот только жизнь без желаний скучна, бедна и по большей части бестолкова. Любое желание многогранно, приводит к разного рода достижениям, но также является причиной привязанностей и зависимостей. Так ли уж плохи желания? Если причиняют столько страданий, зачем они нам?
Может быть, чистый, наивный и романтический мир Дон Кихота уступил миру иронии и здравого смысла Санчо Пансы? Может быть, что мир оголтелого утилитаризма, присыпанный доброй щепоткой цинизма, и задает смысловые горизонты в нашем мыльном пузыре?
Мои тексты — пыль, ведь я распорошен. Они оседают в неприметных местах, они влияют не в упор. Вот вздох отчаянья в (известью окрашенном) зале, и тексты мои уже в воздухе, они уже кружатся и чудятся тому, кто к ним расположен. В текстах своих я кричал и шептал, приводил «ясные, как солнце» доказательства и хитро намекал. Конечно, о главном я не писал, тайну скрывал, как и положено
Сотни лет философия бьется над разгадкой природы зла, которое действует как в личной судьбе человека, так и в человеческой истории. Откуда оно берется? Правильно ли мы поступаем, когда стремимся найти злу оправдание? Если педофил в детстве подвергался сексуальному насилию, разве мы не пытаемся вызвать к нему сочувствие и тем самым найти какое-то оправдание злу, которое он совершил?
В прошлом письме ты спросил меня о становлении культуры и о том, что ценного может найти поэт во всей культурной традиции. В этом письме я коротко опишу тебе становление культуры, а в следующем расскажу о том, какие именно плоды культуры, по моему мнению, являются наиболее ценными
«Смех — это физиономия ума», — сказали однажды братья Гонкур. Выходит, чтобы рассмеяться, важно иметь правильную физиономию. Или не об этом речь?.. А еще существует расхожее мнение, что все писатели-юмористы — личности мрачные, серьезные и грустные. Что же заставляет нас смеяться, гоготать, ржать или радостно улыбаться? Почему из двух стоящих рядом одному смешно, а той, кто держит его под руку, — нет?
Эсхатология — это учение о конечной судьбе человека и всего сущего. В данном манифесте подразумевается глобальный конец мироздания: конец человечества и всей человеческой реальности. Лавинообразное нисхождение катастроф предельно остро поставило перед всей человеческой цивилизацией проблему безопасности