Philosophy
Мы стали зависимыми от индустриальной формы жизни, поэтому единственное возможное решение — изменить наши отрасли. Но мы не можем отбросить промышленность и технологии – это утопия. Единственный путь – дополнить их новой мистикой, открывающей радикально новые, не-технологические возможности жизни
Вопреки футурологу Курцвейлю, я убежден – и мои убеждения основываются на исследовании темы, — использование технологий происходит по законам создания иллюзий. Как кинематографист я это вижу совершенно отчетливо
В книге Ницше «Веселая наука» (1882 год) есть замечательный отрывок, в котором он говорит о «горизонте бесконечного». Он описывает современных людей, которые покинули землю в поисках бесконечного, но, когда они находятся посреди океана, нет ничего страшнее бесконечности — нет больше дома, в который можно было бы вернуться
Философия возвращается в мир. Но особую популярность совершенно неожиданно получила философия стоицизма. Возникает любопытная картина: учение стоиков — единственное из античного наследия — переживает в начале XXI столетия новое рождение. Стоики сравнивали философию с деревом, корни которого — логика, ствол — физика, а вот крона и плоды — этика
Начиная с XVI века, Китай и Япония отставали от Запада в области технологий и знаний. Как прямое следствие, империи Востока были наконец вынуждены открыть свои ворота и принять колонизирующие силы Запада. Китай не был завоеван писаниями, ценностями или идеями европейцев, он был завоеван технологическими открытиями и изобретениями
Когда ребенок готовится рождаться, он переживает состояние, близкое к смерти. Остаться в утробе – комфортнее. Но, оставшись там – он гарантированно погибнет. Так и с депрессией. Ее вызовы тяжелы и страшны. Но – ведут к новому рождению
Нам нужны не алгоритмы, а андроритмы. Что такое андроритмы? Это то, что нельзя измерить и растиражировать, и, следовательно, это то, на что не способен в принципе искусственный интеллект. Это, прежде всего, эмоциональный интеллект, интуиция, эстетические высшие чувства
В отличие от животного мира, где особи воплощают собой род и являются его временными случайными носителями, человечество существует исключительно в форме индивида. Все способности, таланты, возможность мыслить и чувствовать сосредоточены в конкретном индивиде, а отнюдь не в обществе
Мир ловил меня, но не поймал. Это напутствие всем тем, живущим в ХХI столетии, кто хочет выйти из-под чудовищного событийного и информационного гнета этого века. Ответ Сковороды прост и сложен одновременно: следуй своему родному пути, то есть, тому, что тебе свойственно по природе, без оглядки на признание и успех
Подобно поэзии, философия целиком живет в разговоре, и только природа этой обители отличает ее от поэзии. Два напряжения на языковой основе, которые пересекаются в одной точке, а затем неизбежно расходятся. И всякий, кто говорит правильное слово, простое слово, свежее — из первоисточника, живет в этом напряжении
Умберто Эко: «Каждая культура отсеивает знания, тем самым диктуя нам, что следует сохранить, а что предать забвению. В этом смысле различные культуры обеспечивают общее поле взаимопонимания, в том числе — общие ошибки. Понять, какую революцию произвел Галилей, можно только отталкиваясь от теории Птолемея. Нам необходимо пройти этап Птолемея, чтобы выйти на этап Галилея и осознать, что первый ошибался»
Философия – что это для современного мира, как не мертвый язык? Джованни Пасколи пишет: «Язык поэтов — всегда мертвый язык, который используется для оживления мыслей». Философия и поэзия говорят на языке, который меньше, чем обычный язык, и, одновременно много шире, грандиозней его, и это определяет их ранг, их особую жизнеспособность