ЭКОНОМИКА В МОРАЛЬНОМ ЛАБИРИНТЕ: что ожидает мир после 200-летнего цикла экономического роста

Photo by Luemen Rutkowski on Unsplash

Сколько инноваций и идей под силу придумать человечеству? Может ли рост их числа происходить бесконечно? Что, если этот рост, ставя целью улучшение жизни человека на Земле, сделает ее невозможной? Будем ли мы расти, если сделаем экономику моральной? На эти вопросы постарался ответить экономист Дэниел Сасскинд в своей книге «Рост: расплата», которая увидела свет в 2024 году. Предлагаем вам краткий обзор выводов, к которым приходит экономист.

РОСТ — АНОМАЛИЯ, А НЕ НОРМА?

На протяжении многих десятилетий мировая экономика росла на 2–5% в год. Мы все привыкли к этой динамике и продолжаем рассчитывать на нее. Но может ли такой рост продолжаться дальше?

Ведь на самом деле он не является устойчивым: он разбалансировал мировую экосистему — съедает все больше ресурсов, уничтожает биоразнообразие и приводит к опасному уровню глобального потепления. Можно ли это как-то остановить, или процессы уже стали необратимыми?

Возможно, существуют способы поддерживать экономический рост как-то иначе, отвечая на проблему неравенства и другие вызовы без ущерба для планеты? А если это невозможно, то стоит ли пойти на беспрецедентные меры по ограничению роста или даже сокращению глобальной экономики?

Ответы на эти вопросы настолько сложны, что людям очень непросто прийти к согласию по поводу них. Но чтобы сделать это, Дэниел Сасскинд предлагает для начала посмотреть на исторические корни подобных проблем. Сасскинд указывает на неприятный для человечества факт: экономический рост — явление, по историческим меркам, недавнее и является скорее аномалией, чем правилом.

На протяжении большинства из 300 000 лет человеческие общества были способными к поддержанию своего существования. Они были ориентированы на выживание и поддержание стабильности, на своего рода «застой», а не на достижение общего долгосрочного процветания.

Все изменилось примерно в начале XIX века. Именно тогда в мировой экономике случилось нечто беспрецедентное: начался 200-летний цикл, сопровождавшийся бурным экономическим ростом.

ПОЧЕМУ РОСТ СТАЛ ГЛАВНОЙ ЦЕЛЬЮ?

Сасскинд пытается разобраться, почему это произошло. Он предоставляет подробный обзор гипотез, основанных на таких факторах, как капиталовложения, технологический прогресс, квалифицированная и образованная рабочая сила, а также культурные и институциональные условия. Однако, анализируя экономические теории, Сасскинд вынужден признать, что у ученых до сих пор нет внятного объяснения причин начавшегося в XIX веке взрывного экономического роста.

Экономист подчеркивает важность таких инноваций, как медицинская наука и прорывы в сферах транспорта и производства. Возможно, что европейское общество, которое было более восприимчиво к науке, в культурном отношении оказалось лучше подготовлено к применению этих инноваций в экономике. Но даже в таком случае восприятие экономического роста как некой «абсолютной ценности» сложилось в культуре, с точки зрения истории, буквально вчера.

Только после Второй мировой войны идея экономического роста была выдвинута Западом на первое место в списке политических целей. У этого мировоззренческого сдвига было несколько причин. Во-первых, рост рассматривался как ключ к восстановлению разрушенной европейской экономики. Во-вторых, он приобрел решающее значение для соревнования двух систем — капиталистической и социалистической, а значит, стал решающим фактором победы в холодной войне.

И, наконец, экономический рост способствовал достижению максимальной занятости населения. После шока, пережитого от Великой депрессии 1930-х, в ее реальность никто больше возвращаться не хотел. Так рост любой ценой стал главной идеей и целью глобальной политики.

ДИЛЕММА РОСТА

Валовый внутренний продукт (ВВП) стал рассматриваться как мера успеха общества. Для правительств он превратился в самоцель, а не в средство для достижения цели, на чем настаивали многие экономисты. Все это создало так называемую дилемму роста. Ее суть в следующем.

С одной стороны, ВВП коррелирует почти с каждым показателем человеческого процветания. С другой стороны, ископаемое топливо и цифровые технологии, лежащие в основе этого экономического роста, наносят вред экологии, создают неравенство, угрожают занятости, подрывают политику и разрушают общество.

Общественные дискуссии о том, как решить эту дилемму, носят противоречивый и даже фракционный характер. В упрощенном виде этот спор можно свести к существованию двух основных лагерей. Один из них выступает за зеленый рост, считая, что он может быть контролируемым и устойчивым.

С этой точки зрения у преимуществ экономического роста в целом нет альтернатив. Второй лагерь ратует за снижение роста, видя в нем причину, а не решение социальных и экологических проблем. В данном случае выход видится только в демократически согласованном снижения темпов роста в богатых странах.

Вступая в клуб друзей Huxley, Вы поддерживаете философию, науку и искусство

Присоединиться к клубу друзей

ПОРА ВСПОМИНАТЬ О МОРАЛИ!

Сасскинд предлагает некий компромиссный вариант, который он называет «слабым замедлением экономического роста». Также он призывает обратить внимание на то, за счет чего возможен этот рост. Например, его можно достигать путем реформирования законов об интеллектуальной собственности, расширения исследований и разработок, привлечения большего числа людей к инновациям.

Сасскинд убежден, что общество не только может, но и должно контролировать направление инноваций, уменьшая негативные последствия экономического роста. Однако он указывает и на трудности такого контроля. Они состоят в том, что регуляция экономического роста, его снижение или увеличение, всегда будут влиять и на другие неэкономические цели.

Это и здоровый общественный климат, и справедливое распределение богатства, сплоченность сообществ, и нормально функционирующая демократия. Столкнувшись при принятии решений с социальными, политическими и психологическими вызовами, обществу придется дать ответ на целый ряд фундаментальных вопросов.

И ответ этот будет лежать в области морали — в достижении демократическим путем морального консенсуса большинством граждан.

МОРАЛЬНЫЙ ЛАБИРИНТ

Применяя моральные критерии к экономике, Сасскинд считает, что экономисты должны проявлять «техническую осмотрительность и следовать минимализму», измеряя ВВП. Не следует говорить о его росте без учета причиняемого ущерба, например загрязнения воздуха.

Идеи Сасскинда уже вызвали экономическую дискуссию и критику со стороны коллег, которая развернулась на страницах международного научного журнала Nature. В частности, непонятно, что при таком моральном подходе делать с очень многими отраслями, в значительной степени формирующими ВВП?

Ведь аморальным можно признать не только экологический вред, но и табак, алкоголь, азартные игры, социальные сети и вообще любой бизнес, который пользуется преимуществами монополий или взвинчивает цены. Кроме того, многие показатели трудно измеримы, а экономическая ситуация разнится от страны к стране.

Сасскинда упрекают также в излишнем оптимизме, поскольку он считает, что человечество всегда что-нибудь да придумает. В самом деле, если потенциал идей у человечества бесконечен, то почему должен быть предел у экономического роста? Увы, критики Сасскинда не столь оптимистично оценивают креативные возможности людей.

БОЛЬШЕ НЕ «ЦЕЛЬ НОМЕР ОДИН»?

Еще в 2016 году Роберт Гордон в своей книге «Взлет и падение американского роста» убедительно показал, что генерация идей, способствующих повышению качества жизни, замедлилась с 1970-х годов. А значит, и замедление экономического роста ожидаемо и закономерно.

При всех успехах современной медицины темпы открытий за последние несколько десятилетий также снизились. Кроме того: не все идеи одинаково хороши. Даже во многих странах с высокими доходами наблюдается рост смертности из-за наркотиков, алкоголя, фаст-фуда и продажи оружия.

Критикам Сасскинда также активно не нравится его готовность пожертвовать частью роста ради морально аргументированных социальных целей. Однако в целом призыв к моральной расплате за рост даже у них вызывает сочувствие. Вопрос лишь: на какие жертвы готово пойти человечество? Насколько морально и социальны приемлемы для него ограничения в питании, транспорте, потреблении или налогообложении?

Но как и о чем ни спорили бы экономисты между собой, понятно, что без упоминания морали в фундаментальных дебатах о целях общества им не обойтись. Это значит, что впервые после окончания Второй мировой войны появились предпосылки к новому тренду — у экономистов все больше сомнений в том, может ли в современном мире экономический рост быть «целью номер один»?

Оригинальное исследование: The global economy’s 200-year growth spurt — and what comes next