Наполеон в раздумьях (пробуждающийся к бессмертию), бронза 1845–1847, Парк, Дижон
Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал Шамбертена
Мой интерес к вину из Шамбертена пробудила книга. В сборнике «Историй от которых не уснешь ночью», среди прочих, была коротенькая детективная новелла «Истина в вине» Лоуренса Блокмена.
В новелле поймали преступника-гурмана на том, что он не позволил положить в вино лед и тем самым выдал себя. Но как это было описано! Вот прочтите: «Ну а теперь король вин. Лучшего, чем Шамбертен, никогда не существовало. А лучшего Шамбертена, чем за 1911 год, — и подавно. Вы полюбуйтесь на этот цвет! Настоящий рубин. Как яркое, вспыхивающее пламя. Огонь тысячи солнечных закатов. А букет-то какой! Да вы только понюхайте! Да это же чистая поэзия! Вот это вино! Если и существует вообще на свете вино, так только это! Шамбертен!»Я заинтересовалась и была поражена, что такой пласт винной истории был мне неведом. Шамбертен было любимым вином не только преступников-эпикурейцев, но и самого Наполеона. Это единственное красное, которое император вообще пил, имея проблемы с кислотностью. Бонапарт предпочитал пить Шамбертен, закусывая его резким сыром эпуас, который тоже производят неподалеку. Во время военных кампаний за Наполеоном следовала особая карета, которую называли «большим погребом», груженная Шамбертеном.
Говоря честно, я подозреваю, что французы и проиграли русскую кампанию только потому, что казаки отбили у них этот «большой погреб» и император остался без своего любимого источника вдохновения. А познакомил его с этим вином его гренадерский офицер Клод Нуазо. Преданный сторонник, который не покидал своего императора вплоть до его ссылки.
После кончины Наполеона, Нуазо купил виноградник в соседней с Шамбертеном коммуне Фиссен,назвал его Clos de Napoléon и поставил в деревушке памятник, известный как «Наполеон, пробуждающийся к бессмертию», и заказал он этот памятник не у случайного мастера, а у титулованного скульптора Франсуа Рюдо (Марсельеза для парижской Триумфальной арки — его рук творение).
Очень показательный момент — Нуазо завещал похоронить себя рядом с этим памятником. При этом пожелал быть похороненным стоя, чтобы нести караул, отдавая честь своему любимому императору даже после своей смерти.
Кроме того, другой прекрасный исторический мужчина — Казанова, давая начинающим ловеласам своей эпохи советы, говорил, что женщину необходимо соблазнять рокфором с Шамбертеном, мол после такого дамы становятся сговорчивы сверх приличий.
И напоследок я приведу фразу, которую Дюма-отец вложил в уста моего любимого из мушкетёров — Атоса:
Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал Шамбертена
При копировании материалов размещайте активную ссылку на www.huxley.media
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.