«Мы переоцениваем этническую принадлежность и игнорируем политические ценности людей», — Томас Балкелис, литовский историк (Часть II)
Источник фото: 15min.lt
Томас Балкелис (1970) — литовский исследователь, имеет Ph.D. по истории, автор книг «Создание современной Литвы» (2009) и «Война, революция и создание нации в Литве» (2018). Пишет об исторических событиях XX века, происходящих на территории стран Балтии и Польши. В фокусе его исследований формирование нации, миграция, национальная идентичность, парамилитаризм, этнические конфликты.
ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКАЯ ВОЛНА УКРАИНЦЕВ-2022
Алена Романова: По разным оценкам ООН, от 5 до 8 млн украинцев покинули страну в 2022 году. По вашему мнению, какой процент останется в Европе, а какой вернется?
Томас Балкелис: Невозможно рассуждать о процентах, но верю, что большинство украинских беженцев рано или поздно вернутся на родину. Этот процесс уже идет.
Если Украина будет восстановлена с помощью Запада и останется стабильным, безопасным и демократическим государством, то назад вернется больше беженцев.
Будут и те, кто останется на Западе, но я не вижу в этом никакой проблемы. Из истории мы знаем, что украинские диаспоры помогают мигрантам налаживать взаимоотношения в новой стране и не терять связь с домом. Одним из препятствующих факторов возвращения на родину будет украинский паспорт. Если Украина вступит в ЕС, то этот вопрос для украинских беженцев разрешится быстро.
Демократическая Украина должна быть принята в семью европейских государств. Украинцы уже на сто процентов доказали, что они принадлежат к этой семье.
ПРИЮТ УКРАИНЦЕВ В ЛИТВЕ: ВРЕМЕННЫЙ, ТРАНЗИТНЫЙ ИЛИ ПОСТОЯННЫЙ
А. Р.: Жители Украины, которые из-за войны-2022 попали в Литву, настроены в большей мере остаться или вернуться на родину? Что их может привлечь, чтобы они осели в Литве: система социальной защиты, привилегии в образовании, или что-то другое? Или Литва станет для них страной-транзитом, а в последующем они предпочтут переехать в более популярные страны Евросоюза: Германию, Францию, Австрию?
Т. Б.: У нас и до войны в Литве жило и работало много людей из Украины. Имидж украинцев в нашей стране очень положительный, и таким он был еще до войны. Некоторым литовцам нравится думать о них как о «своих людях» со времен Великого княжества Литовского.
Украинцы не чувствуют себя в Литве совершенно чужими благодаря сходству восточноевропейских культур, похожим историческим воспоминаниям и общему опыту советского периода. Однако большинство беженцев склонны вернуться домой, что совершенно понятно.
Некоторые украинцы могут предпочесть переехать куда-нибудь еще, но многим нравится жить в Литве. Социальное обеспечение и материальные блага, безусловно, важны, но, думаю, большинство привлекает дружелюбное отношение местных жителей и схожая культура.
НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ
А. Р.: Не секрет, что много людей, проживающих в Украине, имеют национальность по отцу «русский», и в рамках начавшейся войны им сложно до конца осознать и принять, что русские пришли их убивать. Как будет меняться их идентичность в пределах национальности и гражданственности?
Как им принимать самих себя: по национальности — «русский», по гражданственности — «украинец»? Или эти две позиции можно совместить, и такая ситуация не разрушит сознание человека? Многие чувствуют себя предателями корней рода — тут работают тождественность языка, общая история и укорененные традиции семьи.
Т. Б.: Думаю, что Украина и Запад допустят большую ошибку, если попытаются определить всех русскоязычных по их этническому происхождению.
Эта война — не национальный конфликт между русскими и украинцами. Это война между империалистическим авторитарным режимом Путина и демократическим государством Украина.
Именно поэтому понятия гражданственности и политических ценностей сегодня в Украине критически важны.
Многие русскоговорящие являются преданными гражданами Украины. Они могут считать себя этническими русскими, но также и украинцами в политическом смысле.
Посмотрите на пример молодого поколения русских, проживающих в Эстонии: они считают себя русскими, но являются верными гражданами своей родины — Эстонской Республики.
Другой пример — канадцы. Канада состоит из людей разных национальностей и культур, но имеют сильную политическую канадскую идентичность.
Мы переоцениваем этническую принадлежность и игнорируем политические ценности людей.
Не этническая принадлежность определяет вас как личность, а ваши ценности и взгляды на мир, в котором вы живете, а также гражданская преданность.
Для многих россиян происходящее — это драматический вызов, но другого выхода нет. Я искренне верю, что многие из них поддерживают Украину, и они не империалисты. Полагаю, россияне хотели бы жить в стабильной, процветающей и дружественной стране, которая защищала бы их личные свободы.
А. Р.: Что такое, по вашему мнению, «национальная идентичность»? Чем она измеряется? Бывают семьи, где мать — белоруска, отец — русский, а ребенок имеет гражданственность Литвы и там же проживает. В таком случае кем должен считать себя человек? Как ему не потеряться в исторических баталиях?
Т. Б.: Национальная идентичность — это чувство принадлежности к нации. Тем не менее, как и большинство других идентичностей, это самоопределение является социальной конструкцией. Мы не рождаемся с национальной идентичностью, мы формируем ее в процессе социализации — через семью и окружение.
Конечно, есть те, кто продолжает верить в изначальную (врожденную) природу национальных идентичностей, но из истории известно, что другие формы личностного определения (религиозные и социальные) были гораздо важнее.
Отмечу важный момент — национальную идентичность можно выбирать самостоятельно. Она абсолютно субъективна и зависит от выбора человека. Следует помнить, что национальное самоопределение — лишь одно из многих. Другие идентичности (политические, социальные, религиозные, философские) могут быть более значимыми для личностного определения человека, чем национальная идентичность.
ХРУПКАЯ ДЕМОКРАТИЯ
А. Р.: Что нужно понять украинцам относительно начавшейся войны и какой вектор развивать дальше? С кем из стран строить коалицию, партнерство?
Т. Б.: Уверен, что украинцы уже сделали свой выбор на Майдане и продолжают двигаться в том же направлении и в этой войне. Из того, что я вижу, их выбор заключается в создании сильной демократической страны, принадлежащей к сообществу европейских государств.
Думаю, что война уже показала, какие страны являются друзьями и партнерами Украины. Прежде всего это демократические государства.
Главный вывод — в современном мире ничего не дается просто так. Если мы хотим иметь свободу и право выбора, мы должны за них бороться. А украинцы напоминают нам о том, насколько хрупки демократии и что мы должны ежедневно их защищать.
СТИРАНИЕ ДЕМАРКАЦИОННЫХ ЛИНИЙ
А. Р.: Относительно украинских границ. В 2014 году Россия аннексировала Крым, сославшись на то, что Украине нечестным путем досталась эта территория. В таком случае однажды могут прийти монголы и турки и сказать, что и России Крым достался не по закону, и теперь эта территория должна быть отдана их государству.
Как предотвратить стирание границ между определенными территориями на карте? Где установить географическую маркировку, чтобы исторические шаги назад в прошлое не стали бесконечным процессом измерения?
Т. Б.: Чтобы этого не произошло, у нас есть международная система с законами и договорами, что помогает государствам найти путь к мирному сосуществованию вместо того, чтобы стремиться уничтожить друг друга.
Эта система была создана в XVII веке после разрушительной Тридцатилетней войны. Затем она была восстановлена после двух самых кровопролитных войн XX века. И эта система способна выжить только благодаря консенсусу большинства государств.
Когда кто-то вроде Людовика XIV, Наполеона, Гитлера, Сталина (или Путина, что мы видим сейчас) пытался разрушить этот правовой порядок, не было другого выхода, кроме как защищать территорию. Здесь географическая маркировка не поможет, если у государств нет желания уважать границы друг друга.
ПРИМИРЕНИЕ СО СТРАНАМИ-СОСЕДКАМИ
А. Р.: Во время Первой мировой войны, как вы упоминаете в своих статьях, литовцы сражались с латышами и эстонцами, но в последующие годы эти страны смогли прийти к примирению. Сейчас очевидно, что в ближайшие годы ни о каком примирении между тремя бывшими «дружественными славянскими странами-соседками» — Россией, Украиной, Беларусью — речи быть не может. Как дальше сосуществовать, если территориально Украине никуда от этих стран не деться?
Т. Б.: После Первой мировой войны Литва воевала против большевиков, поляков, немцев, белогвардейцев и, в незначительной степени, латышей. Однако примирение было и остается длительным и сложным процессом. Польско-литовское примирение заняло более 70 лет и продолжается до сих пор.
Сегодня у Литвы нет существенных разногласий с Польшей и Латвией, но отношения с Россией находятся на самом низком уровне.
Мы должны понимать, что концепция «трех дружественных славянских народов» — это российская имперская конструкция, которая сохранилась в советский период и используется путинской и лукашенковской пропагандой. Украина могла бы мирно сосуществовать с Россией и Беларусью, но не с нынешними режимами Путина и Лукашенко.
Реконсолидация будет возможна только тогда, когда этих режимов не станет. С другой стороны, Украина ясно и отчетливо продемонстрировала способность защищать свою территорию.
Беседовала: Алена Романова — философ, писатель-журналист.
При копировании материалов размещайте активную ссылку на www.huxley.media
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
