О чём молчат амфоры

Дипилонская амфора. 760 – 750 г.г. до н.э. Афины, национальный музей
Ваза с осьминогом из Палекастро. Конец ХVI в. до н.э. Гераклион, музей
Эксекий. Ахилл и Аякс играют в кости. Роспись чернофигурной амфоры. Около 530 г. до н.э. Рим, Ватикан

В современном мире, полном тревог и катаклизмов мы забываем, что множество цивилизаций, сменяя друг друга, появлялись и исчезали, оставляя свои следы, чаще в виде творимого руками людей искусства, прикасаясь в которому, суетные, мелкие тревоги становятся невесомой пылью, растворяющейся в вихреобразном потоке движения вселенной. Только соприкосновение с цивилизациями ушедших веков позволяет нам понять, что наши две тысячи лет, это даже не половина известной истории человечества. И это только то, чему есть материальные доказательства.

Никто не станет спорить с тем, что понятия «любить» и «понимать», тесно связаны. Без сомнения, нас со школьной скамьи учили любить искусство Древнего мира. Но понимаем ли мы, например, зашифрованные символы древних орнаментов античных амфор. Открытые в 1870 году дипилонские амфоры поразили археологов совершенством формы и росписи. Попробуем разобраться в том, что скрывается за совершенством форм ваз «тёмных веков».

Дипилонские амфоры достигали 1,5 метра в высоту. Свое название они, изготовленные в VIII в. до н. э., получили относительно недавно и лишь потому, что были найдены недалеко от Дипилонских ворот Афинского некрополя. В геометрическую эпоху они ставились на могилах перед стелой и, обычно, изготовлялись без дна или дно намеренно отбивалось. Очевидна связь росписи с заупокойным культом. Орнамент амфоры состоит из множества горизонтальных полос в виде геометрических узоров (отсюда и название стиля и эпохи). Вполне возможно, что декор амфоры является символической моделью космоса – мира.

Я смотрю на Дипилонскую амфору. Её мир, кажется мне очень упорядоченным и оформленным. Центральная часть объема, это идеальная яйцеобразная форма. Чётко очерченный силуэт. Ясно просматриваются границы крепления базы и горла. Вход в амфору прямой и широкий. Горизонтальные полосы горла, их равномерное чередование сходно с потоками движения душ. Восходящими и нисходящими.

Небо Дипилонской амфоры ровное и широкое. Сильнее раскрывающееся у края, горло образует платформу Олимпа – жилище Богов. По вертикали горла идут зигзагообразные ступени – нисходящие. Боги сходят с небес. Купол земной сферы очерчен более широкой тёмной полосой. Над полосой ритм тёмных птиц.

 В верхней части, над ступенями в широкой просторной полосе – лани несутся у подножия Олимпа в небесном саду. Полусфера мира людей шире, просторнее. В чём-то напоминает Олимп своим устройством. Разница в том, что Богов на Олимпе не видно, а быт людей можно наблюдать.

Этот мир людей как бы в витринном окне, просматривается насквозь. По сторонам яруса, максимально широкой части сосуда есть выступы, позволяющие удерживать ёмкость и перемещать её. Высота ручек не выходит за пределы яруса с орнаментом из фигурок людей. Поднять сосуд можно только двумя руками. Девятнадцать тёмных фигурок запрокинули руки над головой. В центре, четыре, сидящие на коленях фигурки удерживают лежащую фигуру.

Силуэтом, лежащая фигура напоминает женщину. Талия, резкий переход в бедро, сама поза и какая-то безропотная покорность. В такой покорности есть изящество, есть красота смирения. В смирении присутствует сила сопротивления, сила противостояния давящей массы горизонтали. Сама, являясь горизонталью, лежащая на боку фигурка, презрев давление людского мира, единственная из всего орнамента, идеально соотносится с невидимым миром мерногоризонтального Олимпа, покоящегося идеальным диском на вершине мироздания.

Невидимые фигуры здесь также горизонтальны. Они, возлегая, вкушают нектар и амброзию. Вертикально стоящие фигурки как атланты удерживают полосу небосвода, с невероятным усилием. Две мужские фигурки, сидящие на стуле и две женские, стоящие на коленях, также удерживают уровень над головой. Подземный мир сужается книзу. Весь объём собирается в равномерно тёмноокрашенную массу. Подобно ядру земной сферы удерживающей весь массив мироздания.

Именно благодаря тёмному плотному основанию, мир не кажется хрупким, а весь устремляется вверх. Маленькая горизонтальная фигурка в центре амфоры, как связующее звено двух сфер – нижней меньшей, широкой и верхней лёгкой, вознесённой.

Не такая «Ваза с осьминогом» из Палекастро, конца 16 века до н.э. Созданная девятью веками ранее, раскрывает свой смысл именно в сравнении с Дипилонской. В основе идеальная сфера. Сфера бессмысленно равнозначна во всех точках. Нет разделения верха и низа, центра и окраин. Все точки поверхности равновелики и равнобезлики. «И дух носился над водою».

Земля и небо здесь не разделены. Мир людей не имеет жизненного пространства в этом мире и человек не осознаёт в нем своей роли. Как и роли мира, как такового в пространстве мироздания. Есть всеобъемлющая созерцательность. Человек сохраняет мир идеальным, гармоничным, равным для всех живущих.

Это мир братства всех стихий и миров. Это мир сбалансированного сосуществования безначального и бесконечного. Это мир Рая. Это мир одной головы. Вход в сосуд узок. Путь короток. Горло кувшина отсутствует, есть оформленное пространство вхождения и очерчивающие внутреннюю окружность боковые ручки у горла сосуда.

 После ясного, гармоничного мироздания Дипилонской амфоры и вазы из Палекастро, страшен вид амфоры Эксекия, 530 год до н.э., страшен своей нечёткостью, затуманенностью. Люди играют в кости. На горизонтальной поверхности, где когда-то возлежала женская фигура – пустота. Горизонтальную поверхность, землю, связующее звено верхнего и нижнего миров, разыгрывают, как не имеющее хозяина земельное владение.

Значит, потеряно Единство среди людей. Люди уже не держат небо, а небо так близко к людям. Небо так широко над людьми и так грубо, небрежно нахлобучено на массу горловины. Между тем база дна увеличилась в размере и приобрела даже большее значение, чем горловина.

Мышление древнего человека глубоко метафорично. Именно поэтому современникам невыносимо сложно поверить в то, что в форме и декоре античных амфор зашифрован взгляд на мир от догомеровского до периода классической Греции – от сотворения мира, до высшего расцвета полисного устройства.

Достаточно однажды поверить мудрости древних и мир открывается, как динамично развивающееся единое целое: от вселенского хаоса к временам, когда боги ступали на землю и до постепенного их отдаления. Каждая новая ваза – это поэтическое описание мироздания. В каждое новое время менялись вазы, менялся мир.