Грег Хенри. Что такое метамодерн? О культурном коде, который пришел после постмодерна

Фото: pinterest

Грег Хенри – доктор философии, психолог, автор книги «Новая Единая Теория Психологии»

«Если бы год назад кто-то задал мне вопрос: «Что такое метамодернизм?», я бы ответил, что никогда не слышал этого термина. Однако оказывается, что это относится к новому, мощному, зарождающемуся движению, которое блестяще отражает мою основную чувствительность (здесь метамодернизм можно рассматривать как разновидность культурной восприимчивости). Даниэль Гёрц — ведущая фигура в этом движении, и я счастлив быть соавтором этого блога с ним.

Самый простой способ концептуализировать метамодернизм — это рассматривать его как образ мышления, восприимчивость или культурный код, пришедший после постмодернизма. Таким образом, полезно кратко рассмотреть модернизм и его отношение к постмодернизму, который, в свою очередь, создает основу для понимания возникающего движения метамодерна. Модернизм — это образ мышления и культурный код, который сформировался в период появления современной науки и эпохи Просвещения (таким образом, он существует уже около 300 лет).

Он подчеркивает разум и рациональность, силу науки в расшифровке основополагающих истин о вселенной, капитализме и идее человеческого прогресса. Он также подчеркивает индивидуальность и универсальные права человека. Большинство «современных» индустриальных обществ в первую очередь организовано этими ценностями и кодами.

Постмодернизм возник во второй половине ХХ века. В отличие от модернизма, постмодернистская точка зрения предлагает скептическую критику модернистского знания и заключает, что знание, которое мы генерируем, всегда контекстно.

Постмодернистский аргумент состоит в том, что существует неизбежное слияние истины с социальной властью

Его закрепили такие философы, как Жак Деррида, Поль Фейерабенд и Мишель Фуко.

Это проявилось в таких движениях, как массовые гражданские права и феминистские позиции, которые возникли в 1960-х годах, когда люди требовали изменений в существующих структурах власти, которые, как считалось, были связаны с христианской гегемонией белых мужчин. В 1979 году Жан-Франсуа Лиотар уловил суть постмодернистской чувствительности как отсутствие великих теорий.

В самом широком смысле метамодернистский взгляд можно рассматривать как своего рода синтез высшего порядка, который включает и превосходит как модернистский тезис о рациональности и науке, так и постмодернистскую антитезисную критику. Кроме того, метамодернисты склонны рассматривать текущее состояние наших знаний как чрезмерно хаотичное и фрагментированное и выступают за более интегрированный плюрализм, который позволяет позитивно и конструктивно работать над тем, что некоторые называют «постпостмодернистским великим мета-нарративом».

Метамодернизм в шести измерениях

В недавнем посте для дискуссионной группы метамодерна, Даниэль Гёрц изложил шесть различных областей или измерений этой конструкции. В частности, согласно Гёрцу, метамодернизм это: 1) культурная фаза; 2) стадия развития общества; 3) стадия личностного развития (с различными, сложно переплетенными между собой подкатегориями); 4) отвлеченный метамем; 5) философская парадигма и 6) социально-политическое движение. Мы делимся этими шестью областями, чтобы вы могли почувствовать вкус этого движения и его новых полос.

Метамодернизм как культурная фаза

Здесь метамодернизм относится к тенденциям в культуре в целом, включая изобразительное искусство, театр, архитектуру, литературу, музыку, кино и т. д. В этом контексте именно движение следует за цинизмом и иронией постмодернизма и искупает, превосходит их.

Метамодернизм как этап развития общества и его институтов

Согласно обзору в этом блоге, мы можем проследить эволюцию культурных обоснований и инструкций, которые их поддерживают, через определенные этапы. К ним относятся доформальные, архаические системы культуры коренных народов, которые характеризуют общества охотников-собирателей. Здесь ключевыми особенностями являются устные рассказы, личный обмен мнениями и магические/мифические ритуальные практики для развития совместного смыслообразования.

Три-четыре тысячи лет назад мы стали свидетелями появления мировых формальных систем культуры и мышления. Это великие религиозные и философские традиции, такие как буддизм, конфуцианство, зороастризм и иудео-христианско-исламская система верований.

Эти системы верований состоят из священных письменных текстов, предлагают формальное повествование о том, что есть и что должно быть, и служат для координации огромного количества людей

Примерно 400 лет назад мы увидели модернизм, а затем примерно 70 лет назад постмодернизм. Как утверждает философ Ханци Фрейнахт, метамодернизм можно рассматривать как социально-политическое видение следующей стадии развития, которая должна появиться и стабилизироваться после кризиса современного общества.

Метамодернизм как относительно поздний и редкий этап личностного развития

Как отмечали многие психологи, и прежде всего укажу на работы Кена Уилбера, мы можем проследить развитие моральных, когнитивных, эмоциональных и экзистенциальных уровней человеческого существования.

В разных контекстах развития люди переходят от довербальных стадий при рождении к конкретным и относительно простым способам мышления в раннем детстве, к более абстрактным и традиционным формам мышления и отношений, а затем к более целостным, интегрированным и пост-конвенциональным способам существования. Таким образом, метамодернизм как культурный код также соответствует более высокой ступени личностного развития.

Метамодернизм как метамем

Мем — это культурная идея или знак, который воспроизводится и распространяется. Некоторые считают метамодернизм своего рода метамемом. Это относится к глубокому коду, который состоит из шаблонов в сфере создания значений и символов, со своей собственной социальной, экономической и технологической динамикой. Рассмотрим, например, понятие «возникновение», описанное здесь.

Это движение можно рассматривать как метамем, который сигнализирует о темах, которые сходятся воедино последовательным, непроизвольным образом, где различные части резонируют друг с другом и взаимно усиливают друг друга, особенно в связи с появлением оцифрованного интернет-общества. Это исследуется в работе Ханци Фрейнахта «Шесть скрытых закономерностей истории», а также в глубоких философских трудах Жана Гебсера.

Метамодернизм как целостная философская парадигма

Метамодернизм — это взгляд на мир, который является своего рода интегрированным плюрализмом. Таким образом, мы можем думать об этом как о парадигме, или модели, или схеме, которая состоит из философии, включающую в себя семейство идей, касающихся онтологии, эпистемологии, эстетики и этики. Некоторые примеры включают агентный реализм и онто-эпистемологию Карен Барад и спекулятивный реализм Квентина Мейясу.

Философские парадигмы метамодерна обычно подчеркивают такие элементы, как холизм; наука о сложности, теория информации и кибернетика; эволюционные взгляды на эмерджентность; способы совмещения естественных и социальных наук; акцент на потенциале, который объединяет научные и гуманистические соображения.

Как метапсихология XXI века, Единая структура, представляет собой пример философии метамодерна, которая выходит за рамки и включает ключевые онтологические, эпистемологические и этические соображения как модернизма, так и постмодернизма.

Метамодернизм как социальный и политический проект

Метамодернизм также можно считать политическим проектом. Возникнув в основном в относительно «прогрессивных» странах и сегментах «развитых» обществ, он движется идеалами создания открытых процессов участия, коллективного разума, внутренней работы и «воплощения», совместного развития, а также экспериментального взгляда на социальные ритуалы, и представляет собой попытки «реконструировать» повседневную жизнь и социальную реальность, а также попытки соединить и синтезировать точки зрения левых и правых и различные стороны культурных оппозиций, например, между традиционалистами и прогрессистами. Метамодернисты, как правило, подчеркивают внутреннее развитие как политическую и социологическую проблему, и рассматривают его в качестве политического инструмента, а также сосредотачивают внимание на пересечении внутренней глубины личности и внешней сложности современного социума».