ТРИ АНДРЕЯ: открытое письмо молодому человеку о науке жить (Часть I)

Андрей Здесенко / Жанна Крючкова / Андрей Федоров

 

Французский писатель Андре Моруа (1885–1967) в своей книге «Открытое письмо молодому человеку о науке жить» обращается к молодому поколению, с которым делится накопленной жизненной мудростью.

Содержание книги поделено на пятнадцать основных смысловых глав, в которых автор задает себе вопросы и на них отвечает. Андре Моруа рассуждает об эпохе и смысле бытия, о женщинах и браке, об искусстве и управлении людьми, о политике и подлинной жизни.

Huxley в лице издателя Жанны Крючковой адресовал двенадцать вопросов, над которыми размышляет Андре Моруа в своей книге, бизнесменам Андрею Здесенко и Андрею Федорову. Также предлагаем читателям ознакомиться с выдержками из ответов самого автора.

Беседа состоялась в библиотеке Национального музея литературы Украины на улице Богдана Хмельницкого в доме #11.

Музей размещен в здании, являющемся памятником истории и архитектуры конца ХIХ века, — главном корпусе бывшей Коллегии Павла Галагана, элитного учебного заведения Киева. Интерьер библиотеки, созданный итальянскими мастерами, сохранился в первозданном виде.

 

#1 Опасности, которыми чревата наша эпоха…

 

Андре Моруа: Конечно, мне тоже нравилась жизнь в начале века; в ту пору я был юн и доверчив. Но я прекрасно вижу, что эта идиллическая картина неверна.

Мало кто мог без страха думать о будущем, массы были беззащитны перед лицом болезней или наступающей старости.

По правде говоря, я не верю в золотой век; человек всегда остается человеком, то есть героем и зверем в одном лице.

«Следует смириться с тем, что есть, и принять то, что приходит на смену… Я живу в эпоху самолетов и не тоскую по дилижансу…» (Габриель Делоне).

Мы не боги. Просто в нашем масштабе, на нашем комочке грязи, мы обрели дьявольскую силу.

Нам остается достойно распорядиться этой силой. У нас есть физические средства уничтожить цивилизацию и род человеческий; у нас нет моральных средств предотвратить это уничтожение…

Одна из задач вашего поколения — положить конец этим глупым ребяческим выходкам.

Андрей Здесенко: У сегодняшнего диджитального мира есть огромные плюсы, и я принимаю его по многим параметрам, но мне будет не хватать тактильности, человеческого общения, в конце концов, энциклопедических знаний из головы.

Я — аналоговый человек, и для меня важны отношения с другими людьми. Мои дети все больше общаются с помощью гаджетов, но для меня такой способ несет серьезные ограничения.

По этой причине не люблю управлять дистанционно: мне нужно собрать людей и почувствовать их энергетику, вдохновлять и вдохновляться самому. В новой парадигме, когда людям не нужен другой человек, я не буду счастлив.

Андрей Федоров: Итальянский прозаик Алессандро Барикко начинает книгу об истории диджитализации The Game с рассуждения о том, как мы могли все потерять: превратить обед в спокойной обстановке в состояние стресса и разобщенности.

Барикко приходит к выводу, что новое время не лучше и не хуже — оно просто другое. Главная мысль книги в том, что раньше мир делал все, чтобы казаться сложным, но на самом деле был простым, а сейчас он делает все, чтобы казаться простым, но с каждым месяцем становится все сложнее.

В соцсетях правила вроде бы ясны, но ты попробуй стать там знаменитым. Конкуренция в диджитальном мире все сильнее, а самореализация в обществе, где все уже сделано и все публично, — сложнее.

Мои личные выводы в том, что нужно правильно ставить цели и не принимать те ценности, которые навязывает цифровой мир. Необходимо принять неизбежность диджитализации. Человек, который демонстративно говорит, что его нет в соцсетях, больше проигрывает, чем выигрывает.

Но ты должен помнить про главную цель — быть счастливым. Это значит не забывать, что друзья в фейсбуке — не настоящие друзья, а высшая роскошь сегодня — это не публичность, а приватность, возможность неделю не постить сторис.

В цифровом мире нужно стать серфером, который катается на волнах, а не человеком, которого волны разобьют о скалы.

Андрей Здесенко: Да, роскошь — это не смотреть на мир через призму сторис. Потому что я зачастую ловлю себя на мысли: «Ой, как красиво, надо сфоткать. Ой, какой закат, а где же телефон?»

Андрей Федоров: Совершенно верно. Два года назад я оказался на парусной регате на юге Франции. В то время я увлекся сапами. Я проснулся в 5 утра на свежем воздухе, лежа на сетке между катамаранами, встал на сап и поплыл по абсолютно спокойному морю мимо самых роскошных яхт мира.

У меня было только две вещи: сап и плавки. В момент, когда я выходил из воды, солнце оторвалось от земли.

Меня грызла мысль: «Почему ты не взял телефон?», а следом за ней: «Как круто, что ты не взял телефон, потому что тебе придется это запомнить».

Я смотрел на пейзаж и говорил: «Мозг, запиши эту картинку, запиши, у меня нет телефона!» И у меня есть эта картинка, она со мной!

Андрей Здесенко: Да, сейчас у тебя есть все инструменты, ты просто делаешь кальку, используя заготовленные штампы, становишься похожим на других, что приводит к потере самобытности, способности генерировать идеи и трудиться.

Раньше, чтобы продвинуться, нужно было намного больше усилий, труда, уникального креатива и потраченного времени.

Поэтому многие не проходят стадии преодоления трудностей и, как следствие, лишаются счастья от триумфа, к которому привыкло мое поколение.

 

 

#2 Цель: люди живут, едят, любят, рожают детей, трудятся. Зачем?

 

Андре Моруа: Гете отвечал: «Чтобы пирамида моей жизни, основание которой было заложено еще до меня, поднялась как можно выше». Попытаться сделать из своей жизни шедевр — занятие достойное…

Вы молоды и только начинаете строить свою пирамиду на том фундаменте, что достался вам в наследство…

Моя пирамида не стала всем тем, чем могла стать.

Почему?…

Я не умел отказывать наотрез… Я боялся огорчить, обидеть. Если вы хотите создать что-то великое в литературе, науке, политике или промышленности, отдайтесь созиданию целиком и полностью…

Написал бы Пруст «В поисках утраченного времени», если бы отвлекался по пустякам?

Андрей Здесенко: Для меня суть жизни — это самореализация во всех направлениях, каждодневное счастье, любовь и ежесекундное познание мира, наслаждение общением со своими детьми, семьей и близкими друзьями.

Другого духовного смысла я для себя не определил. Очень важно передать эту жажду самореализации своим детям.

Андрей Федоров: Жизнь — это отрезок. До момента смерти хочется успеть максимально использовать свой потенциал.

А второе — почувствовать эту планету. Когда начался карантин, я допустил мысль: «А вдруг мы никогда больше не будем путешествовать?» А потом я подумал: «Жаль, но как круто, что я уже знаю, как звучит Токио, какой запах в рыбацкой деревне в Гонконге, как хрустят ледники Аляски».

 

#3 Образование: Олдос Хаксли утверждал, что недопустимо считать образованным человеком того, кто читал Шекспира, но не знает второго закона термодинамики. Возможно руководить фабрикой, городом, страной, не зная ученых и их секретов?

 

Андре Моруа: Вы можете поступить на государственную службу, посвятить себя научным изысканиям или практической деятельности.

Чем бы вы ни решили заняться, необходима культурная база. Это одна из первых ступеней пирамиды…

Я отнюдь не считаю, что наука вытеснит из нашего общества искусство и литературу. Наука дает человеку всевозрастающую власть над внешним миром, литература помогает ему приводить в порядок мир внутренний.

И то и другое равно необходимо.

Разве мог бы ученый бороться с охватившей его бурей чувств и сохранять для научного эксперимента свободу духа, если бы ему на помощь время от времени не приходило искусство?

Андрей Здесенко: А, кстати, я учил термодинамику как физик-математик (смеется). Для высококлассного управления первичен интеллект, и это не про знание законов в узкой сфере, а про общий уровень образования и культуры.

Для меня важна практика, но на основе теории, причем это касается не только физики или математики, но музыки, спорта, бизнеса.

Именно переосмысление и развитие теории дает выдающийся результат. Вечный спор физиков и лириков: что важнее — технические знания или креативность.

Для меня креативность в Шекспире, а фундаментальность — в законах термодинамики.

Но, на мой взгляд, недостаточно даже глубокого понимания и знания предмета, чтобы осознать, как работает государство, а тем более — управлять им.

Андрей Федоров: Главное — баланс. У тебя нет права на полярный выбор. Ты будешь инвестировать только в технологии — у тебя не будет команды, энергии в бренде. Ты будешь заниматься только эйчаром и пиаром — вы будете друг друга любить, заниматься тимбилдингом и вести философские беседы, а сделаете вы что?

Как вы будете устойчивы к технологическим, социальным, экономическим вызовам, если вы не мыслите системно?

Государство — это большая система, которая напоминает джаз, где есть ритм, и есть импровизация. А крутой руководитель — это как телефон с двумя сим-картами: одна — для точных наук, другая — для гуманитарных.

Правда, если взять статистику по владельцам компаний, с которыми мы работаем, среди них физиков и математиков больше, чем гуманитариев, причем с пропорцией 90 на 10.

 

 

#4Досуг: Стоит ли вам заниматься каким-либо искусством?

 

Андре Моруа: Искусство даст вам то, в чем отказывает жизнь, — мир, «внятый не разуму, а чувствам».

Самый лютый враг душевного равновесия — воображение. Оно рисует нам будущее, полное невзгод и опасностей.

Оно будит воспоминание о прошлом, погружая нас в пустые грезы о том, что могло бы случиться — и не случилось. Искусство заворожит нас зрелищами, неподвластными нашему воображению…

Искусство предлагает духу то, в чем жизнь ему отказывает: единство созерцания и душевного спокойствия.

Андрей Федоров: Давайте определимся, что такое «искусство» и что такое «заниматься». Можно выбрать искусство как профессию, а можно ко всему в жизни относиться как к творческому акту.

Я 20 лет делал все, чтобы к творческому бизнесу подходить как к классическому, вставляя туда все возможные технологические балки, начиная с финансового учета и стратегического планирования.

А сейчас я думаю: «Может, мне надо было взять традиционный бизнес и к нему подходить творчески?»

Вся жизнь — это созидание, и созидание дает человеку намного больше энергии, чем потребление.

Андрей Здесенко: Безусловно, нужно заниматься искусством, и начинать стоит как можно раньше. Огромный вклад в мое развитие внесла музыка. Конечно, был важен спорт, несколько формальных и неформальных образований.

Но музыка и причастность к искусству дали ростки любви к эстетике.

Это питает меня энергией созидания и творчества. Во все, что я делаю, привношу эстетику: от товаров для дома и влажных салфеток — до мира моды, идей для дизайна офисов и бутиков. Искусство — это неотъемлемая часть моей ежедневной жизни.

 

 

#5Общество изобилия: Вначале действовал закон «В поте лица твоего будешь есть свой хлеб». Потом его то и дело стал заменять другой закон «В поте лица чужого будешь есть хлеб». Вас прельщает закон «В поте кнопок вычислительной машины будешь пить виски»?

 

Андре Моруа: Я читал книгу знаменитого американского профессора Гэлбрейта «Общество изобилия»…

Итак, я не думаю, что ваше поколение доживет до двухчасового рабочего дня и пенсии в тридцать лет. И слава богу. Вы имели бы слишком жалкий вид. Я всегда мечтал написать «Путешествие на остров дунасинов» в духе Свифта.

Имя этого народа происходит, если верить ученым, от английского do nothing (анг. ничегонеделание).

Дунасины — люди, которые ничего не делают.

Наука на их острове достигла такого уровня развития, что один-единственный человек может с помощью батальона вычислительных машин руководить всем — выпуском продукции, ее распределением, досугом остальных людей.

Этого диктатора я назвал бы Голопоэт; на сей раз этимология греческая: «тот, кто делает все».

Андрей Федоров: Не прельщает. Технически я уже могу себе позволить несколько праздных дней в месяц, но у меня не получается, потому что вокруг много соблазнов.

Трендовое слово «крафт» означает ощущение жизни на кончиках пальцев, что-то, что ты делаешь не потому, что это невозможно делегировать, а потому что ты не хочешь делегировать.

Это не столько про ручной труд, сколько про то, как ты расходуешь свой бюджет времени. Я купил моторную лодку и получил права капитана. Некоторые друзья представляют это так: есть двухэтажная лодка, у руля наемный капитан, а они медленно плывут с бокалом вина.

А я вижу все совсем по-другому: я держу руль, чувствую воду, знаю, что, если я чуть-чуть привстану, ветер сорвет с меня кепку, и мы с лодкой — одно целое.

Андрей Здесенко: Самореализация не предполагает праздного времяпрепровождения. Я люблю трудиться, люблю вызовы, люблю чередовать интенсивную работу с насыщенным отдыхом. Я считаю, что в будущем роботы возьмут на себя неблагодарную, операционную работу, освободив человека для сложных творческих процессов и более эффективной жизни.

Меня прельщает возможность быстро перемещаться по миру, быть одновременно в нескольких местах и не упускать уникальные возможности.

А еще я надеюсь на микро-робототехнику, которая будет фиксить наш организм, чтобы мы могли оставаться продуктивными до самой смерти.

Свою жизнь я вижу длинной и в интенсивной, яркой и творческой работе. А жизнь, где «кнопки и виски», — мне не интересна.

Андрей Федоров: Кстати, есть даже исследование о том, насколько хватает праздных удовольствий, связанных с потреблением. Каждая следующая покупка тебя радует меньше, чем предыдущая, и тебе нужно увеличивать дозу, как наркоману.

 

 

#6О том, как руководить людьми: Настоящий руководитель может идти на обдуманный риск. Кто знает, не раздвинет ли отвага границы невозможного?

 

Андре Моруа: Руководитель должен исходить из реального положения вещей и никогда не принимать желаемое за действительное.

Он должен судить о ситуации непредвзято. Стоит ему посмотреть на ситуацию сквозь призму своих страстей — и он пропал…

Самолюбивый руководитель опасен.

Будь Жоффр самолюбив, он не отдал бы приказ об отступлении, и французы не выиграли бы сражение на Марне. Настоящий руководитель может идти на обдуманный риск… В 1940 году англичанам казалось, что продолжать военные действия — безумие; Черчилль пошел на риск и выиграл.

Впрочем, промедление в ту пору было смерти подобно… Промышленник, чьи склады завалены товарами, считает зазорным снизить выпуск продукции, но ничего не поделаешь. Цифры неумолимы.

Здесь тоже нужно дать сигнал к отступлению и подождать случая перейти в контратаку.

Андрей Здесенко: Без этого никак. Задача бизнесмена — to take a chance. Все, что я имею, создано путем вызовов и рисков.

Без опыта в индустрии были открыты как ресторанная сеть, так и сеть фэшн-бутиков. У меня никогда не было гарантий, что бы я ни начинал, что дело выгорит и будет успешным.

Андрей Федоров: Риск — это основа предпринимательства. У меня на канале есть интервью с Моргуланом Сейсембаем. Там был четкий ответ: «трудом праведным не наживешь палат каменных».

Ты можешь сделать квантовый скачок, только когда ты ставишь многое на карту, принимая на себя ответственность за неопределенность.

Потому что если ты принимаешь ответственность только за определенность, то это не риск, в этом нет ценности, и никто тебе много не заплатит.

 

Читать часть II

 

---

И два слова о бизнесе:

Андрей Здесенко — основатель и СЕО корпорации Biosphere, основатель Charisma Fashion Group.

Андрей Федоров — основатель и генеральный директор креативной инвестиционной компании FEDORIV GROUP.