Фото: Федор Тетянич на фоне биотехносферы, село Княжичи Киевской области, 1980-е / birdinflight.com
Исследователи не устают пересматривать историю искусства, делая новые выводы, предлагая нам взглянуть на те или иные понятия с другого ракурса. Одним из таких явлений оказывается так называемое «искусство аутсайдеров». Дискуссии о смысле и содержании этого термина, о его этичности и корректности продолжаются и в Украине, и за рубежом.
Как правило, под аутсайдерами подразумевают либо самоучек, не имеющих художественного образования, либо отщепенцев, не входящих в профильные организации, институции или просто тусовки, и не вписывающихся в рамки так или иначе принятых представлений об искусстве или о личности художника.
Федор Тетянич, безусловно, был аутсайдером, который хоть и получал образование, был маргиналом сам по себе и не подпадал ни под какие определения. К слову, о его роли, значении и наследии искусствоведы тоже еще не пришли к однозначному выводу.
Тетянич вел чудаковатый образ жизни, подчиняя его философии собственного авторства. Ключевым понятием в этой философии стала Фрипулья — идея, не имеющая точного обозначения, но объединяющая в себе самые важные для художника категории: стремление к космосу, безграничность, апсайклинг (как сказали бы мы сегодня).
Фрипулья стало кодовым словом, описывающим и собственно Тетянича, и его художественную мифологию, в рамках которой ее автор не только создавал живопись, монументальные мозаики, архитектурные проекты, но и осуществлял перформансы, хеппенинги, да и вообще — превращал мусор в арт-инсталляции.
Сегодня нам известны течения в искусстве, к которым можно было бы приписать Федора Тетянича по тем или иным критериям, однако сам он о них знать не мог, а действовал интуитивно, очень обособленно, и эта индивидуализация постепенно привела его к маргинальности.
Будучи молодым художником, Тетянич получал заказы от государства и удивительным образом объединял, скажем, портреты чиновников и элементы из вселенной Фрипульи, или и вовсе подчинял формообразование заказанного объекта собственным разработкам, тоже, естественно, из системы Фрипульи.
К примеру, биотехносфера — изобретение Федора Тетянича, являющееся прототипом специальной капсулы для автономного существования человека. Заказ на оформление автобусной остановки Тетянич выполнил, сделав ее в виде биотехносферы.
Со временем, в созависимости, одержимость художника идеями Фрипульи усиливалась, а количество заказов уменьшалось. Тетянич носил предметы одежды, собранные из фольги, головными уборами делал коробки из-под тортов, аксессуарами у художника были бусы из пустых жестяных банок, куски трубок или что угодно, найденное на свалке.
Он превратил всю свою жизнь в сплошную Фрипулью, которая, к слову, в какой-то степени соответствовала философии Альбера Камю об абсурде и бунте. И если Камю говорил об абсурдности как о бессмысленности человеческого бытия и о бунте — как о средстве борьбы с абсурдом, заключающемся в создании смысла [1], то Федор Тетянич замкнул этот круг, бунтуя против абсурда, — абсурдом.
Удача, что у художника были друзья и соратники, сумевшие оценить чистоту и силу его творчества. И даже они признаются, что отличить Тетянича от городского сумасшедшего могло быть непросто. Однако его непоколебимая вера в собственные идеи, а главное — в то, что он — художник, его смелость открыто говорить о своих порой безумных убеждениях вдохновляла многих «обычных» коллег. Из их воспоминаний следует, что Тетянич не оказался в специализированных «оздоровительных» заведениях буквально благодаря счастливому стечению обстоятельств [2].
Сейчас, на волне повышенного интереса к украинскому искусству эпохи позднего Советского Союза, творчество Федора Тетянича переоткрыли, и Фрипулью называют родоначальником украинского перформанса и хеппенинга, а его наследие и влияние исследуется и пересматривается.
Оглядываться назад, на творчество Фрипульи, когда вокруг свободная, открытая страна, на дворе рыночные отношения, понятия ресайклинга, толерантности, перформанса плотно закреплены в повестке дня, а самого художника уже нет в живых, — очевидно, гораздо легче, чем тогда было воспринимать искусство Тетянича его современникам.
Это сейчас мы можем интерпретировать его задумки соответственно с нашими новыми представлениями об искусстве и знаниями о нем. Это сейчас главные исследователи и институции страны пытаются «концептуализировать» творческие наработки Тетянича [3].
Но большим вопросом остается, разглядели бы эти же люди и организации талант художника тогда, в рамках законсервированной системы, и за экзальтированным, фриковатым образом самого автора, который, к примеру, «неуместно» появлялся на официальных мероприятиях в своих мусорных нарядах.
В любом случае такие неординарные люди, как Тетянич, расширяют границы наших представлений о мире и о подходах к жизни, а если они еще и делают это талантливо, как Фрипулья, то, безусловно, заслуживают нашего внимания и, более того — признания.
Источники:
[1] Альбер Камю — «Миф о Сизифе», 1942
[2] Из беседы искусствоведа Татьяны Жмурко с Александром Дирдовским, соратником Федора Тетянича
[3] Искусствовед Татьяна Кочубинская в тексте разговора с Валерием Сахаруком — соратником Федора Тетянича и куратором его (посмертной) выставки в PinchukArtCentre
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
