Рассказ Владимира Набокова, автора «Защиты Лужина», «Дара», «Приглашения на казнь» и «Лолиты», четырежды номинанта на Нобелевскую премию по литературе, написанный на русском языке и вошедший в сборник «Соглядатай» 1938 года.
У художника есть холст и разнообразные краски, которые можно еще и смешивать. Композитор использует ноты и набор музыкальных инструментов. Повар для своих рецептов выбирает тысячи ингредиентов, приправ и способов приготовления. У режиссера — просто колоссальный выбор инструментов: как воздействовать на визуальные и слуховые рецепторы зрителя. У писателя же есть только буквы и слова. А еще у него должен быть талант. Позволяющий этими буквами и словами рассказать все то, что передают художник, композитор, повар и режиссер.
«Полдневное небо, освобожденное теперь от лиственных завес, тяготело над нами ослепительной тьмой, — да, ослепительной тьмой, иначе не скажешь»
Главный герой, от имени которого Владимир Набоков ведет повествование, с двумя товарищами путешествует из выдуманной страны Зонраки через экзотическую неизвестную страну Бадонию (terra incognita) к неуловимым холмам Гурано. Рассказчик болен лихорадкой, а лекарства закончились.
«Я говорил себе, что голова у меня такая тяжелая от долгой ходьбы, от жары, пестроты и лесного гомона, но втайне знал, что я заболел, догадывался, что это местная горячка, — однако решил скрыть свое состояние…»
Преклоняюсь перед талантом Владимира Набокова включить воображение читателя. Перед его умением передать состояние героя, используя сочные краски слов и острые приправы из букв. Лихорадка провоцирует жар у нашего героя, жар вызывает галлюцинации.
«Меня мучили странные галлюцинации. Я глядел на диковинные древесные стволы, из коих некоторые обвиты были толстыми, телесного цвета, змеями, и, вдруг, будто сквозь пальцы, мне померещился между стволами полуоткрытый зеркальный шкап с туманными отражениями»
Под воздействием горячки герой явственно видит бред: комнату квартиры, в которой он, больной человек, лежит в постели, а один из его спутников подает ему изображенный в виде татуировки на его плече стакан с водой, чтобы запить лекарства. Жар усиливается, он чувствует, что умирает. И ему уже сложно отделить явь от воспаленного воображения.
Владимир Набоков гениально переплетает две реальности: тропическую экзотику terra incognita и банальный интерьер квартиры. Из которых реальностью является только одна. Писатель усиливает атмосферу тяжелыми ароматами диковинных растений, вызывающих рвотный рефлекс и создающих ощущение нахождения в аду. Временами галлюцинации охваченного лихорадкой ума отступают, и наш герой видит себя… больным, уложенным в постель. Или это только кажется ему?
«…но в этом небе, на самой границе поля моего зрения, плыли, не отставая от меня, белесые штукатурные призраки, лепные дуги и розетки, какими в Европе украшают потолки.
…громадная бабочка, хлопнув атласным крылом, уплывала через камыши, туда, где в мерцании бледных испарений туманными складками ниспадала как бы оконная занавеска…»
И читатель, вслед за главным героем, уже теряется: где реальность, а где — фантазия, порожденная угасающим сознанием.
Пока наш герой, мучаемый лихорадкой и жаром, пытается осознать окружающую его реальность, его спутники убивают друг друга в ссоре. И рассказчик остается один, рядом с двумя трупами, посреди тропического леса terra incognita. Вдали от цивилизации и средств к существованию. Или, вновь, это просто плод его галлюцинации? И он просто умирающий на своей кровати больной, страдающий от жара.
«…я понял, что все происходящее вокруг меня вовсе не игра воспаленного воображения, вовсе не вуаль бреда, сквозь которую нежелательными просветами пробивается моя будто бы настоящая жизнь в далекой европейской столице, — обои, кресло, стакан с лимонадом.
…я понял, что назойливая комната, — фальсификация, ибо все, что за смертью, есть в лучшем случае фальсификация, наспех склеенное подобие жизни…»
Но как только наш герой приходит к такому выводу, он… приподнимается с постели, чтобы найти записную книжку. Записная книжка выскальзывает из его рук, и это последнее, что он помнит.
Набоков мастерски объединяет два мира и оставляет решение за самим читателем: как понимать действительность.
На всякий случай: не задавайте этот вопрос мне. Сам не знаю.
Материал подготовлен в партнерстве с Kyiv Bookworms Club
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
