КОРНИ И КРЫЛЬЯ с Борисом Бурдой: Ярослав Мудрый — великий правитель Киевской Руси (Часть I. Княжич)

ГРИМАСЫ КЛИО
История вряд ли является воротами к познанию прошлого — она скорее привратница у этих ворот, хитрая и своекорыстная, пускающая большинство визитеров только туда, куда ей самой хочется. Привратница еще и потому, что ее хлебом не корми — дай приврать в угоду нынешней моде.
Нам предлагают готовые шаблоны для оценки исторических деятелей — две-три черты, не больше, больно много их развелось, много ли запомнишь о каждом? Причем очень часто такие шаблоны описывают этих персонажей учебников и диссертаций с точностью до наоборот — так привыкли.
Вот, скажем, Ричард III, которого сам великий Шекспир представил нам, как такого злодея, что о нем и читать страшно. Точно так же трактовал образ этого монарха и Томас Мор, имеющий репутацию человека честного и правдивого. После них многие считали Ричарда исчадием ада.

Только в последнее время историки попытались в этом разобраться. Выяснилось, что он и торговлю улучшил, и судопроизводство реформировал, и поборы запретил, и даже искусству покровительствовал — вполне приличный монарх, еще таких в средневековой истории поискать!
В чем же дело? Да в общем, понятно в чем — и Томас Мор, и Шекспир работали при дворах королей династии Тюдоров, которые этого самого Ричарда свергли и убили, никаких особых прав на престол не имея, вот льстецы вроде Шекспира и расписывали Ричарда черными красками…
БЫВАЛО И НАОБОРОТ
Вот так в угоду текущим политическим интересам вполне приличный король, не хуже других королей-современников, превратился в чудище, причем держалась эта репутация столетия. Наверное, бывало и наоборот — когда того еще типчика представляли ангелом во плоти?
Бывало, да еще как! Типичный пример — Людовик XIV, Король-Солнце: одно прозвище чего стоит! До сих пор полно сочинений, в которых им восторгаются и утверждают, что именно при нем Франция достигла расцвета. Так и пишут, черными буквами на белой бумаге, и не краснеют.
А на самом деле именно он подорвал корни страны, причем так искусно, что это проявилось не при нем, а через сто лет — что гораздо опаснее! Развратник, по сравнению с которым Казанова кажется пуританином, на старости лет влюбился в фанатичку и ради нее начал тиранить гугенотов.

В результате он практически выжил из страны этих работящих людей, создав им такую «райскую» жизнь, что они захотели эмигрировать, но им это запретили. 1500 человек за попытку бежать из страны попали на галеры, 200 000 таки убежали — как смешны запреты на эмиграцию, мы знаем.
Были вещи и опаснее. Сен-Симон позже писал: «Абсолютный без возражения, Людовик уничтожил и искоренил всякую другую силу или власть во Франции, кроме тех, которые исходили от него: ссылка на закон, на право считались преступлением». А куда стране без закона и права?
Еще при жизни Короля-Солнца страна ввязалась чуть ли не со всей Европой в безумную войну за испанское наследство и вышла из нее искалеченной. Его преемники брали с «великого короля» пример, и дела шли все хуже, пока все не кончилось революцией с ее глупостями и зверствами.
А КАК НА САМОМ ДЕЛЕ?
А на самом деле все несколько сложней, чем в учебниках для средней школы. Там все просто: кто-то исключительно передовой, прогрессивный, умница и красавчик, а кто-то наоборот — отсталый, реакционный, косный, злобный и тупой. Только так бывает очень редко, почти никогда.
Вот вам наглядный пример — Петр Первый. Да, расширил горизонты, наладил контакты с Западом, выиграл Северную войну, не оставил ни копейки государственного долга. А население при нем уменьшилось на 20%, убил собственного сына и еще кучу народа, кое-кого лично, а среди зубов, вырванных им собственноручно (хранятся в Кунсткамере), множество совершенно здоровых.
Причем чем дальше государственный деятель от нас по времени, тем труднее его более-менее однозначная оценка. Хуже всего, когда на всю страну одна летопись — как «Картлис цховреба» для грузин, которая редактировалась при дворе и конкурирующих версий в тексте не оставляла.

Вот и читаешь там, что, скажем, царь Георгий III, отец великой царицы Тамары, был цыпочка и лапочка. А что он велел ослепить и кастрировать собственного племянника, законного наследника престола, и вполне возможно, что убил и своих отца и брата, можно узнать только из летописей соседей, армян и осетин, которым ставила задачи совершенно другая династия.
Так что надо смотреть не один источник, явную чушь отметать, прикидывать, насколько летописец был заинтересован в обелении, или, наоборот, очернении интересующего нас деятеля, и с большим трудом выстраивать наиболее вероятную версию, без гарантии полной правоты.
ТРАГЕДИЯ РОЖДЕНИЯ
Один из самых известных исторических деятелей не только Украины, но и России, запечатленный на купюре в две гривны князь Ярослав Владимирович, тоже представляется в учебной литературе вполне однозначным — почетного прозвища Мудрый хватает, чтобы понять, каким именно.
А на самом деле все у него было непросто начиная с рождения. Отцом его был князь киевский Владимир Святославич, а матерью — полоцкая княжна Рогнеда Рогволодовна. Когда его родители вступили в законный брак — бог весть, и даже совершенно непонятно, вступали ли вообще.
Владимир пробовал свататься к Рогнеде, но та ему отказала. Причем в довольно обидной форме, сославшись на то, что он побочный сын от ключницы Малуши, барышни незнатной и неродовитой. Более того, добавила, что его нелюбимому брату Ярополку она бы не отказала.
Тогда Владимир решил посвататься по-другому — захватил Полоцк вместе с Рогнедой и ее близкими. И ухаживал он по-другому, по-княжески, — убил ее отца и братьев у нее на глазах, а по другим источникам, еще и изнасиловал Рогнеду на глазах у ее отца и братьев. Поди откажи…

Тем не менее Владимир оставил Рогнеду при себе (не отказываясь и от других женщин, он ведь пока что язычник), и она родила ему довольно много детей — если верить «Повести временных лет», четырех сыновей и двух дочерей. Третьему его сыну от Рогнеды дали имя Ярослав.
О дате его рождения до сих пор спорят. Есть мнение, что в «Повести временных лет» его сделали повзрослее, чтобы показать его старшинство над братом и серьезным соперником Святополком. Сейчас признают, что Святополк старше, но дату рождения Ярослава считают близкой к истинной.
КНЯЖЕСКАЯ ПРАКТИКА
Пока Ярослав растет, его отец Владимир принимает христианство. Как следствие, он отпускает всех своих жен и наложниц, в том числе и Рогнеду, но его дети остаются для него законными преемниками со всем комплексом прав и обязанностей потенциальных княжеских наследников.
Он начинает рассылать их по городам Киевской Руси для подручного княжения — под его верховной властью, но достаточно самостоятельного. Получает свой удел и Ярослав, которого направляют в город Ростов, тогда еще только появившийся, но уже довольно важный.
О его жизни в роли ростовского князя мы не знаем практически ничего, а ведь он пробыл на этом посту около 20 лет! В летописях не сохранилось практически никаких сведений об этом периоде его жизни, что говорит скорее в его пользу — до мятежей, глада и мора он подданных не доводил.
Можно отметить разве что некую экспедицию Ярослава, помимо всего прочего и охотничью, во время которой он лично убил медведя и повелел устроить на этом месте новый город, названный Ярославль (то есть Ярославов город). И сейчас герб Ярославля — медведь с секирой на плече.

НОВГОРОД
Примерно в 1010 году умер сводный брат Ярослава Вышеслав Владимирич, князь новгородский. Владимир переводит Ярослава княжить из Ростова в Новгород, что было явным повышением. Из Новгорода пришел завоевать Киев и Рюрик, и сам Владимир, сделает это позже и Ярослав.
Новгород был городом большим, вторым на Руси после Киева. Новгородцы ежегодно слали в Киев 2000 гривен дани — это было очень много. А самим жителям из доходов города оставалась вдвое меньшая сумма, но и на нее держали войско, уступавшее только киевскому.
Тем временем Владимир старел и все актуальнее становился вопрос о его наследнике. Особенно этот вопрос волновал Святополка, не совсем родного его сына, — Владимир, убив своего старшего брата Ярополка, захватил его жену, а родившегося у нее Святополка признал своим сыном.
В 1013 году Владимир женил Святополка, правившего в городе Турове, на дочери польского короля Болеслава Храброго. Вскоре после этого Владимир заподозрил Святополка в заговоре против его власти, захватил его с женой и посадил их в тюрьму, где они и пробыли до его смерти.

Был ли заговор — уже не установить, но вполне вероятно. Не исключено, что Святополк ощущал себя сыном Ярополка, Владимира же считал отцеубийцей. Позже на своих монетах он будет чеканить не трезубец Владимира, а родовой знак Святослава и, может быть, Ярополка — двузубец.
У Ярослава появились реальные виды на наследование отцовской власти. Но отец стал приближать другого своего сына — Бориса. Почему — неясно и неважно, понравился он ему, и все тут, законов о престолонаследии тогда не было. И стерпеть этого Ярослав не смог.
БУНТ
Все до единого источники — и доброжелательные к Ярославу, и не очень — отмечают его хитрость и расчетливость, так что похоже, что это правда. Вот и войну с отцом он начал с хитрого хода, вроде бы не очень опасного, но ясно говорящего о его намерениях, — прекратил высылать в Киев дань.
Владимиру этого было достаточно, чтобы понять — Ярослав ни перед чем не остановится. Он начал готовиться к походу на Новгород, но его здоровье стало быстро ухудшаться, и с походом не торопились. Киевское войско возглавил Борис и начал готовиться к походу на брата.

Но к Киеву подступили печенеги, и войско Бориса вышло им навстречу. Печенеги не приняли боя и вернулись в свои степи — может быть, они просто отвлекали силы Владимира? Тесть Святополка, Болеслав Храбрый, был традиционно в союзе с печенегами — не он ли с ними договорился?
Что же это получается? Святополк был в союзе с Ярославом? В любом случае у них были общие интересы. Предпочтение, оказываемое князем Владимиром Борису, разрушало планы и того и другого. Сам же Ярослав не спешил — ему нужно было укрепить собственное войско.
БУЙСТВО, УБИЙСТВО И ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Ярослав пошел в Новгороде тем же путем, что и его отец Владимир в своем походе на Киев — начал нанимать варягов, по-нашему норманнов. Наемное войско, не меньше нескольких сотен мечей, расположилось в Новгороде, а как обычно ведут себя наемники — плавали, знаем.
Новгородцы просто не знали, что делать, — наемники не только грабили, но и насиловали замужних женщин. Наверное, они жаловались князю, но тому наемники были нужнее. Не тот был в те времена Новгород, чтобы терпеть такое, — новгородцы решили справиться сами.
Летопись пишет: «Сказали новгородцы: «Сего мы насилья не можем стерпети»; и собрались ночью, и перебили варягов в Поромоне дворе» (месте постоянного пребывания варягов в Новгороде). Вместо войны против Владимира войско Ярослава билось между собой.
Ярослав обратился к новгородцам с примирительными речами, говоря, что убитых все равно не воскресить, но надо подумать, как жить дальше. Веря княжескому слову, многие видные новгородцы явились в его загородный дом для переговоров — и были безжалостно перебиты.
И вот именно в ночь резни, когда ни город, ни Ярослав еще не отошли от проявленных подлости и зверства, Ярославу пришло письмо от его сестры Предславы — «Отец твой умер, а Святополк сидит в Киеве; Бориса убил, а на Глеба послал. Берегись его сильно». Что теперь ему надо было делать?
ОРАТОРСКИЙ ТАЛАНТ
Положение Ярослава представлялось ужасным. Наемных варягов стало существенно меньше, новгородцы жаждали мести за кровь единомышленников — казалось, что выхода нет. И Ярослав нашел единственный спасительный вариант: обратился к новгородцам с искренним покаянием.
Он сказал им: «Любимая моя и честная дружина, избил вас вчера в безумии своем! Теперь мне того и златом не искупить! Отец мой умер, а Святополк сидит в Киеве, избивая братию свою. Хочу на него пойти. Потягнете за мной!» И представьте — ему удалось переломить настроение толпы.
Его действия вполне соответствовали рекомендациям современных психологов — если уж признавать свою ошибку, то сразу и в максимально возможной степени. К тому же сыграл свою роль и намек на «злато» — выплату виры, которая была возможна только после победы.
В итоге конфликт был преодолен и новгородское войско в составе примерно тысячи варягов и значительно большего числа новгородцев (в летописях приводится число 40 000 ног, скорее всего, оно преувеличено чуть ли не на порядок) пошло на Киев. А что же в это время творилось в Киеве?
БРАТОУБИЙСТВО
О смерти Владимира первым узнал именно Святополк — его содержали как заключенного в Вышгороде. Вот он и заполнил вакуум власти — Ярослав в Новгороде, Борис с войском в походе, а он-то рядышком. Он без труда освободился и занял престол, щедро одарив киевлян.
Борис с войском поспешил к Киеву, но остановился на реке Альте и в Киев не вошел. Эта нерешительность обошлась ему дорого — дружина покинула его. В его житии говорится, что он признал старшинство Святополка и ждал переговоров — но для чего тогда он шел на Киев?
Тут-то Святополк, судя по всему, и решил больше не церемониться. Его посланцы захватили беззащитного Бориса и безжалостно убили. В житии говорится, что он принял смерть с христианским смирением, что было на самом деле — уже не узнаем. Братоубийство ужасно всегда.
Князь Муромский Глеб был Святополку практически не опасен. Но мало ли что? Святополк подманивает Глеба к Киеву лживым письмом о том, что отец тяжело болен и хочет попрощаться, а тем временем его наемники перехватывают Глеба и зверски его убивают прямо на его корабле.

Меньше знают о том, что Святополк приказал убить и третьего брата — Святослава, князя древлян. Тот пытался бежать в Венгрию, но наемники Святополка настигли его в Карпатах и убили. Даже его тела не удалось найти — возможно, потому его, в отличие от Бориса и Глеба, не канонизировали.
Как Святополк решился на тройное братоубийство? Предполагают, что он считал себя сыном Ярополка, а Бориса, Глеба и Святослава — сыновьями его убийцы, то есть его кровниками. Не думаю, что это так, — Владимир воспитывал его на равных с прочими сыновьями, но все возможно.
ПОБЕДА ПРИ ЛЮБЕЧЕ
Ярослав с новгородцами и варягами стремительно продвигался к Киеву, где его уже ждал Святополк со своим войском и наемными печенегами. Близ крепости Любеч, к северу от Киева, он вышел к Днепру и расположился с войском на его берегу. На другом берегу стоял Святополк.
Почти всю осень они так и простояли, обмениваясь только оскорблениями. Ярослав же бранью не ограничился — он наладил разведку и улучил момент, когда войска Святополка расположились невыгодно: печенеги оказались отгороженными озером и не могли с ходу вступить в бой.
Ярослав быстро переправил свое войско через Днепр, причем новгородцы сами отталкивали свои ладьи от берега в знак того, что не побегут — победят или погибнут. Решительным ударом они загнали войско Святополка на нестойкий лед озера (как при Ледовом побоище), и многие погибли.
Спасавшихся бегством печенегов воины Ярослава рубили, а киевлян не убивали и не пленяли — просто советовали идти домой. Ярослав считал, что после победы они уже не враги, а его подданные, и ему бессмысленно и убыточно их истреблять — это только уменьшит налоги.
Святополк бежал на запад, к тестю Болеславу, оставив даже его дочь, свою супругу, в руках победителей. Печенеги попытались взять реванш, напали на Киев, но были отбиты войсками Ярослава и понесли немалый урон. Вот и все с вопросом о киевском княжении? Расскажу позже…

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.