A computer-generated image of spacecrafts mining a near-Earth asteroid. Planetary Resources, via Associated Press
Мир — это беспорядок. Нам нужен полностью автоматизированный лакшери-коммунизм. Добыча астероидов. Редактирование генов. Синтетическое мясо. Мы могли бы удовлетворить потребности каждого и сделать это красиво. Это просто потребует немного воображения.
ВСЁ НАЧАЛОСЬ С ГАМБУРГЕРА
В 2008 году голландский профессор по имени Марк Пост представил доказательство концепции того, что он назвал «культивируемое мясо». Пять лет спустя, в лондонской телевизионной студии, господин Пост и его коллеги съели гамбургер, который они вырастили из клеток животных в лаборатории.
Тайно финансируемое Сергеем Брином, соучредителем Google, путешествие от чашки Петри до тарелки обошлось в $325 000, что сделало его самой дорогой едой в истории. К счастью, результаты оказались многообещающими: Ханни Рютцлер, специалист по питанию, пришел к выводу, что продукт «был близок к мясу, но не настолько сочен». Следующий вопрос заключался в том, можно ли сделать этот прорыв дешевле. Значительно дешевле.
Первые гамбургеры из «культивируемой говядины», скорее всего, появятся на рынке в следующем году по цене около $50 каждый. Но это не продлится долго.
В течение десятилетия они, вероятно, станут доступнее самых дешевых продуктов для барбекю. На сегодняшний день — общество готово на все, для продукта, который использует меньше ресурсов, производит незначительные парниковые газы и, что примечательно, не требует гибели животных.
Это не просто барбекю и гамбургеры. В прошлом году Just, лидер в клеточном сельском хозяйстве, заключил сделку, чтобы начать производство одного из самых вкусных в мире стейков, Wagyu. Компания Endless West, которая также производит невиноградное вино, начала выпускать Glyph, первый в мире «молекулярный виски». Роскошь может дойти до всех.
Кейс с культивируемыми едой и напитками, даже отбросив их любопытность, является образцом для лучшего, более свободного и более богатого мира, мира, в котором мы обеспечиваем потребности каждого – не теряя стиля.

НО КАК МЫ ТУДА ДОБЕРЕМСЯ?
Можно сказать, что нынешняя эпоха является одной из граничных для кризиса клише. Она отличается от антиутопий Джорджа Оруэлла, или Олдоса Хаксли, или ада в картинах Иеронима Босха. Это не так, как было в Европе во время Черной смерти или Центральной Азии, когда она столкнулась с монголами.
И все же: у нас эпоха кризиса. Мы живем в мире с медленным ростом, низкой производительностью труда и низкой заработной платой, климатическими проблемами и крахом демократической политики. Мир, в котором миллиарды, в основном на юге мира, живут в бедности. Мир определяется неравенством.
Но, пожалуй, самый острый кризис — это отсутствие коллективного воображения. Как будто человечество охвачено психологическим комплексом, в котором мы считаем, что нынешний мир сильнее, чем наша способность переделать его, — как если бы не наши предки создали то, что стоит перед нами сейчас. Как будто сама сущность человечества, если она существует, не в том, чтобы постоянно строить новые миры.
Если мы сможем выйти за рамки этого предполагаемого комплекса, мы сможем увидеть что-то чудесное. Снижение цен на получение информации и достижения в области технологий создают основу для коллективного будущего свободы и роскоши для всех.
Автоматизация, робототехника и машинное обучение, как предсказывали многие влиятельные органы, от Bank of England до Белого дома, существенно сократят рабочую силу, создав широко распространенную технологическую безработицу.
Но это проблема только в том случае, если вы думаете, что рабочие места, такие как кассир, водитель или строитель — это то, что нужно беречь. Для многих эта работа невыносима. И автоматизация может освободить их от этого.
Редактирование и секвенирование генома могут сделать революцию в медицинской практике, превращая ее из реактивной в прогностическую. Наследственные заболевания могут быть устранены, в том числе болезнь Хантингтона, муковисцидоз и серповидно-клеточная анемия, а также рак, излечиваемый до того, как он достигнет первой стадии. Эти технологии могут позволить нам принимать вызовы в сфере здравоохранения, возникающие в результате старения общества — к 2020 году будет больше людей старше 60 лет, чем до 5 лет — и даже предвосхищать их.
Более того, возобновляемая энергия, которая в течение полувека испытывает резкое ежегодное падение стоимости, может удовлетворить глобальные энергетические потребности и сделать возможным жизненно важный переход от добываемого топлива.
Более умозрительно, добыча астероидов — чьи технические барьеры в настоящее время преодолеваются — может дать нам не только больше энергии, чем мы можем себе представить, но и больше железа, золота, платины и никеля. Недостаток ресурсов уйдет в прошлое.
Последствия этого являются далеко идущими и трансформирующими знакомую нам картину. Что касается кризисов, с которыми сегодня сталкивается наш мир — технологическая безработица, глобальная бедность, старение общества, изменение климата, нехватка ресурсов — мы уже можем увидеть выход.
Но тут есть подвох. Это называется капитализм. Он создал новое изобилие, но он не может поделиться плодами технологического развития. Если существует система, в которой вещи производятся только с целью получения прибыли, то капитализм стремится рационализировать ресурсы для обеспечения возврата.
Как и сегодня, компании будущего будут формировать монополии и взымать арендную плату. Результатом будет навязанный дефицит — в котором не хватает еды, здравоохранения или энергии.
Таким образом, мы должны выйти за пределы капитализма. Многие найдут это предложение странным. Для них утверждение о том, что капитализм закончится или должен закончиться, все равно что сказать, что у треугольника нет трех сторон, или что закон гравитации больше не применяется, когда яблоко падает с дерева. Но для лучшего мира, где у каждого есть средства для хорошей жизни на обитаемой планете, это необходимо.
Мы можем видеть контуры чего-то нового, общества, столь же отличного от нашего, как общество 20-го века от феодализма, или городской цивилизации от жизни охотника-собирателя. Новый порядок основан на технологиях, развитие которых ускорялось в течение десятилетий и которые только сейчас готовы изменить ключевые особенности того, что мы ранее считали само собой разумеющимся и естественным порядком вещей.
Чтобы понять это, однако, нам потребуется новая политика. Та, где технологические изменения служат людям, а не прибыли. Та, где стремление к осязаемым результатам — быстрой декарбонизации, полной автоматизации и социализированной заботы — предпочтительнее, чем фантазии, которые есть сейчас. Эта политика, утопическая в теории и повседневная в применении, имеет название: Полностью автоматизированный лакшери-коммунизм.
Звучит хорошо, не правда ли?
Аарон Бастани (@AaronBastani) является соучредителем Novara Media и автором готовящейся к выходу книги «Полностью автоматизированный лакшери-коммунизм: манифест», из которой адаптировано это эссе
Источник: The New York Times
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.