Эпиграф как литературный феномен и связующее звено культурных традиций

Винсент Ван Гог. Натюрморт: французские новеллы, 1888
Между названием и первой строчкой книги иногда можно обнаружить некий текст, который набран мелким шрифтом и спрятан в правом уголке первой страницы. В одних книгах он присутствует, а в других его никогда не встретить. Речь идет об эпиграфе, который из-за своей незначительности в литературе так и не получил должного признания и не послужил предметом специального исследования. Именно об эпиграфе как литературном феномене эта статья.
Эпиграф — цитата или изречение, включенные между названием текста
и его началом, иносказательно интерпретирующие текст как бы
от лица другого автора «другим голосом»
И. В. Арнольд «Герменевтика эпиграфа»
У Бога в начале Слово, у Книги — Эпиграф.
Эпиграф всегда совершенен.
Я очень люблю эпиграфы. Иногда даже злоупотребляю ими.
Мне кажется, что без эпиграфа мой текст теряет точку опоры, какую-то устойчивость, какой-то центр.
Эпиграф задает некий тон, кое-что обещает выполнить, иногда даже обманывает…
Но эпиграф — важная часть написанной книги, как важны знаки внимания при первом свидании — цветы или шоколад.
ЧТО ТАКОЕ ЭПИГРАФ?
Латынь из моды вышла ныне:
Так, если правду вам сказать,
Он знал довольно по-латыне,
Чтоб эпиграфы разбирать
А. С. Пушкин «Евгений Онегин»
Характеризуя познания главного героя в латыни, Пушкин употребляет слово эпиграф в древнегреческом значении, что переводится как надпись на могильном памятнике, или запись на стене здания. И в этом глубокий символизм значения слова эпиграф, дополняющего картину надгробия, добавляя к выгравированному имени погребенного некий девиз его прошлой жизни, который после смерти планируют за ним учредить.
Так и с эпиграфом произведения: его автор обычно уже не может воспрепятствовать другому автору использовать свой текст, к тому же юридически использование любого эпиграфа в любом тексте любой книги абсолютно законно и не требует никаких дополнительных разрешений.

Эпиграф как надпись надгробия или текстовый фрагмент автономен и целостен, он связан с именем погребенного или с названием книги, но задает направление размышления о том, кто покоится в земле и о чем будет книга. Это тайный пароль, код к душе произведения, указатель к предполагаемому смыслу.
Эпиграф неуязвим для критики и вызывает пиетет у читателя, ибо он уже прошел испытание временем и не должен приводить доказательств в свою защиту.
Эпиграф совершенен во всех формах: как известная цитата из классического текста или любимое всеми место библейского сказания, или бессмертная мысль автора, положение которого прочно в истории литературы, или как известная пословица или поговорка.
Эпиграф, в отличие от текста, которому он предшествует, находится в более выгодном положении, нежели само произведение, коему еще предстоит доказать право на свое существование в литературном мире.
Эпиграф — это попытка нового автора схватить за хвост удачу другого, более известного автора, и перед тем как начать свое повествование, малоизвестный автор пытается заменить низкий старт перед началом чтения его текста на старт более высокий.
Каждый автор, используя эпиграф, мечтает иметь небольшую фору перед первой встречей с читателем.
Авторитет эпиграфа именно в том и состоит, что показывает читателю приверженность автора к сонму великих, это один маленький глоток вечности, который автор пытается вручить читателю в самом начале чтения.
Эпиграф часто может сказать о самом произведении больше, нежели его название.
Эпиграф — это ложка меду перед бочкой дегтя, коим всегда представляется читателю текст незнакомого автора.
Раскрывая новую книгу нового автора с новым названием, читатель нервничает от этой новой обстановки прочтения и успокаивается лишь тогда, когда встретит эпиграф — нечто уже знакомое ему, цитату, известную всем, или очень содержательную мысль автора из прошлого.
Эпиграф вводит читателя в размеренный процесс чтения: после первого беспокойства перед всякой новизной он погружается в новый текст, как в теплую ванну.
ЭПИГРАФ КАК СВЯЗУЮЩАЯ ЦЕПЬ ЛИТЕРАТУРНЫХ ТРАДИЦИЙ
Эпиграф — это есть знак связи новой культуры со старой, символ международного общения разноязыких литератур, а также преемственности сменяющих друг друга литературных поколений
Сигизмунд Кржижановский «Искусство эпиграфа»
Эпиграф — изобретение довольно старое. Появившись впервые в XIV веке в «Хрониках» Жана Фруассара, оно уверенно прошагало через эпоху Просвещения и достигло пика популярности в веке XIX.
Много авторов, маститых и не очень, использовали эпиграф как изюминку своих произведений, незначительную, но важную текстуальную составляющую, которая именно благодаря автономности и независимости от основного текста играла свою роль в качестве связующей цепи между литературным текстом из прошлого и только что созданным.
Эпиграф вдруг стал выполнять функцию моста, переброшенного через время к культурам прошлых и, вполне возможно, более талантливых эпох, одним своим присутствием в книгах эпиграф подтверждал единство литературного мира, общность всех авторов, независимо от времени их жизни и языка, на котором они творили.
Эпиграф сообщал читателю, что книги прошлого продолжаются в книгах настоящего, а современные авторы чтят авторов древности, и потому читателям нечего волноваться, что преемственность культурного развития не будет сохранена.

История эпиграфа мало изучена. А предложенная Сигизмундом Кржижановским наука эпиграфология еще не создана и вряд ли будет учреждена мной сегодня.
Но составить Словарь любимых эпиграфов мне под силу.
Мировым рекордсменом по приверженности к эпиграфам является известный американский писатель Герман Мелвилл, который в своем романе «Моби Дик, или Белый Кит» использовал более 80 эпиграфов, что заняло целых 16 начальных страниц книги!
Не в обиду Мелвиллу, но он явно переусердствовал, потому как такое количество эпиграфов вполне способно вызвать эффект отторжения и многие из читателей могут пролистать книгу вперед, к началу самого повествования.
Другие авторы были гораздо скромнее в проявлениях любви к эпиграфу и на этом поприще преуспели, многие из читателей безошибочно угадают известные книги по знаменитым эпиграфам к ним:
• И жить торопится и чувствовать спешит. Кн. Вяземский
(А. Пушкин «Евгений Онегин»).
• Пиковая дама означает тайную недоброжелательность. Новейшая гадательная книга
(А. Пушкин «Пиковая дама»).
• На зеркало неча пенять, коли рожа крива. Народная пословица
(Н. Гоголь «Ревизор»).
• Мне отмщение, и аз воздам.
(Л. Толстой «Анна Каренина»).
• Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Евангелие от Иоанна, Глава XII, 24
(Ф. Достоевский «Братья Карамазовы»).
• Так кто же ты, наконец?
— Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. И. Гете «Фауст»
(М. Булгаков «Мастер и Маргарита»).
• Переходя улицу, оглянись по сторонам. Правило уличного движения
(И. Ильф и Е. Петров «Золотой теленок»).
Список гениальных эпиграфов можно продолжать, но это не очень перспективное дело, так как известными все эти цитаты стали не только благодаря своей личной силе, они получили заряд бодрости и от гениальных текстов, которые они предваряли.
Случай реверса бессмертия, когда качество эпиграфа целиком подтвердилось качеством написанной книги, а цитата, которая ранее ничем особым не поражала воображение читателя, стала вдруг узнаваемой и знаменитой.
Гениальная книга спасет от забвения любой бездарный эпиграф.
Но может ли эпиграф стать энергией прочтения всей книги, или его силы хватит только на несколько страниц?
Здесь эпиграф бессилен, и ему не стать костылями для книги.
И даже гениальный эпиграф не может спасти от забвения бездарно написанный текст, он только дарит книге шанс быть однажды прочитанной.
А вынесенный читателем приговор бездарной книге всегда абсолютен и обжалованию не подлежит.

БОЛЬШОМУ КОРАБЛЮ — БОЛЬШОЕ ПЛАВАНЬЕ
Эпиграф мне видится в образе малого лоцманского суденышка,
вводящего корабль в гавань
Сигизмунд Кржижановский «Искусство эпиграфа»
Блистательную метафору Кржижановского хочется немного улучшить.
Эпиграф — это буксировочное судно, которое выводит из верфи новый большой корабль, как книгу из типографии выпускают в свет — в открытый океан и бескрайний мир читателей.
Использование эпиграфа для автора — это компас мореплавателя для управления кораблем, необходимый для того, чтобы задать направление повествованию, придать тональность голосу, тенденцию движению мыслей и определить сторону поворота сюжетного хода.
Эпиграф — это больше, чем просто надпись на надгробии, под которым лежит тело книги, это мистический ключ от могилы усопшего, выданный напрокат автором читателю от чужого имени — в надежде, что читатель эксгумирует саму книгу, ибо каждое новое прочтение книги — это ее подлинное возвращение в мир живых книг.

Только так читатель убедится, что прочитанная им книга — это не мертворожденный ребенок, похороненный в специально отведенном месте на кладбище, а краснощекий и здоровый организм, который полон энергии для продолжительной, а возможно, и вечной жизни.
Но узнать, напишет ли писатель шедевр, можно лишь в том случае, если ему под силу вытерпеть и выносить всю беременность — от зачатия книги и до ее рождения.
Ибо книги, как дети, — бывают разными: иногда они появляются на свет слабыми и хилыми, некоторые рождаются уродцами, книги даже болеют, как дети: от коклюша непонимания до гепатита непризнания.
И если автор добился успеха, значит, он родил крепкого ребенка, написал талантливую книгу, за создание которой ему никогда не будет стыдно.
При копировании материалов размещайте активную ссылку на www.huxley.media
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.