НЕТРИВИАЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ: Как правильно дать указания компьютеру?
Коллаж Алла Мингалева
ВНИМАНИЕ – ВОПРОС!
В середине прошлого века, компьютерам давали задание с помощью громоздких бумажных носителей – перфокарт и перфолент.
Чуть более оперативно, но всё равно медленно, было печатать эту информацию на электрической пишущей машинке.
Как сделать это процесс более удобным?
Ответ – несколько позже.
ВОЛШЕБНАЯ СИЛА
Типичный персонаж многих сказок – некая могущественная сила, способная на чудеса, но подчиняющаяся только определенным командам. А сюжетом сказки часто становилась попытка героя узнать эти волшебные команды.Вот и пример – баллада Гёте «Ученик чародея». Неосмотрительный ученик приказал метле натаскать за него воды на кухню – заклинание для этого он уже выучил. А как велеть метле перестать это делать, он не знал! И утонул бы, как Муму, если бы чародей вовремя не вернулся.
Или, скажем, волшебный ящик из «Огненного бога марранов». Он запускался словами: «Бирелья-турелья, буридакль-фуридакль, край неба алеет, трава зеленеет. Ящик, ящик, будь добренький, покажи мне (следует указать, что)». Перепутал хоть букву – не сработает. Попробуй запомни…
А самый типичный пример – Голем, глиняный истукан, который слепил пражский раввин. Если положить ему в рот таинственный знак шем — он сделает всё, что положивший ему прикажет. Не положат – не сделает.
А у современного мира тоже есть свой Голем – просто он сейчас называется компьютер. Может что угодно, но нужно сказать ему правильное заклинание. Или, если вам так удобней, вложить в рот правильный знак шем. Он тогда такое сделает – вам и не снилось. Но – только тогда.
ДОЭЛЕКТРОННЫЕ ВРЕМЕНА
Первая в мире вычислительная техника ввода программ не требовала. Римский абак, китайский суань-пан, японский сорубан, русские счёты – по сути всё одно и то же, десять шариков на проволочке или в канавке. Помните ещё такое?
Я вот помню: дедушка-бухгалтер так быстро ими щёлкал, что глаз не успевал уследить. А вот отец-инженер предпочитал, считая диплом, крутить ручку арифмометра, и до меня счёты уже не дожили.
Разве что в 91-м для приезжих бельгийцев с трудом достал желанный для них сувенир, который они непременно хотели привезти домой и всем показывать – «русский компьютер» — то есть, те же счёты. Так знаете, упарился, пока нашёл – пропала вещь.
Немудрено – первый в мире компьютер спроектировали еще в XIX веке, но для его работы уже требовались правильные заклинания, или по-нашему – программы. Первую из них создала Ада Августа Лавлейс, дочка великого Байрона.
Она всё сделала правильно, но результата получить не удалось. Создатель первого компьютера Чарльз Бэббидж конструировал его из механических деталей, и они вечно ломались – он так и не довёл дело до конца.
В 1991 году в Лондонском научном музее соорудили копию его машины – от оригинала она отличалась тем, что действительно работала. А вводили в неё программу так, как Ада Лавлейс и собиралась – с перфокарт. Это ведь давнее изобретение – еще в 1808 году француз Жаккард применил их для того, чтобы задавать ткацким станкам форму узоров на ткани.
КОМПЬЮТЕРНЫЕ ДИНОЗАВРЫ
Первая в мире настоящая электронная машина ЭНИАК тоже выполняла команды, которые вводили с перфокарт. Чуть позже появились и перфоленты – они были компактнее, но ошибочную перфокарту можно было заменить, а ленту приходилось, если что, менять целиком.
Мой программистский стаж отсчитывается с 1964 года – такая дата стоит на моем свидетельстве о присвоении квалификации программиста-вычислителя второго разряда. Так что я успел поработать еще на первых советских компьютера – «Урал-2» и «Минск-2».
Программа на «Минск-2» вводилась с бумажной перфоленты, на «Урал-2» — с перфорированной киноплёнки. Даже не знаю, что хуже и неудобнее: на «Минске-2» бумажная лента часто рвалась, на «Урале-2» — ломалось всё устройство ввода.
Уже чуть позже, на старших курсах, я поработал на новом глушковском компьютере «Мир» — очень маленьком. «Урал» и «Минск» занимали по половинке первого этажа университета и политеха соответственно, а «Мир» был чуть побольше письменного стола.
Зато и программы к «Миру» не надо было отдавать на набивку девочкам-перфораторщицам – я сам набирал их штекерами на специальной панели. Целых 160 команд и 100 чисел – мне казалось тогда, что это очень много…
ПРОБЛЕМЫ ОБЩЕНИЯ
Несколько позже у компьютеров появилось новое устройство ввода – обыкновенная электрическая пишущая машинка. Можно было просто подойти и напечатать команду. Машина выполняла её и печатала результат. Это было уже почти что диалогом человек – компьютер.
Помню тогдашнюю шутку – смотри, мол, вот мыслящая машина. Ты ей печатаешь «Ты дубина» — она тебе отвечает «Ты дуб». На самом деле просто при получении непонятной команды компьютер печатал первые её шесть символов – что, мол, такое… Но впечатляло.
Уже чуть позже ответы компьютера стало возможным выводить не на бумагу, а на такой телевизор – дисплей называется. Нет грохота, как от машинки, но в остальном – то же самое. Ну, еще бумагу экономило…
В итоге и программы стали набивать на устройствах с дисплеями, и хранить уже не на бумаге, а в памяти компьютера – это, помимо прочего, еще и оттого, что память подешевела и её стало гораздо больше.
Скорость этого процесса поражает воображение. Ещё в прошлом тысячелетии я подарил девятилетнему сыну электронную записную книжку со словами: «Смотри, здесь в 8 000 раз больше памяти, чем на компьютере, на котором я считал диплом».
Так что в конце 70-х у меня уже был свой магнитный диск – такая круглая шайба примерно вдвое больше среднего торта. Дискеты появятся позже, в начале 80-х.
THE MOTHER OF ALL DEMOS
А на родине компьютера ЭНИАК, в США, уже более десяти лет назад, 9 декабря 1968 года произошло то, что потом стали называть The Mother of All Demos – «Мать всех демонстраций».
Человек по имени Дуглас Энгельбарт решил показать нам, как надо работать с документами. Он увеличивал их, уменьшал, изменял, корректировал – и всё прямо на экране! Потом он связался с другом, который сидел в другой комнате, камеры и наушники позволяли им общаться, и они вместе правили один и тот же текст. Учтите – Интернет придумают ещё не скоро!
Все были поражены тем, как быстро он изменял текст, находил нужные слова и буквы, удалял целые куски и добавлял новые слова именно туда, куда нужно. По экрану бегало маленькое световое пятно, его называли bag – жучок.
Это слово не привилось, им теперь чаще обозначают компьютерные сбои, а это пятнышко теперь называют курсором. Но это мелочи – важнее то, что Энгельбарт без труда перемещал его по экрану дисплея, куда хотел, и правил текст именно там, где был курсор.
Как он это делал? Ведь вводить информацию в компьютер тогда было очень непросто…
Может быть, ему помогала странная деревянная коробочка, которую он брал в руку и катал по столу? Как с её помощью ускорить общение с компьютером?
ВНИМАНИЕ – ПРАВИЛЬНЫЙ ОТВЕТ!
С помощью этой коробочки можно было легко двигать курсор по экрану в любом направлении!
Теперь такое устройство называют «компьютерная мышь» — за отходящий от неё провод, похожий на хвост.
ПЕРВАЯ МЫШЬ
Энгельбарт дал этому устройству строгое научное название – «индикатор положения X-Y для системы отображения». Было совершенно понятно, что оно не приживётся. «Мышь» — гораздо короче и яснее.
Первую мышь, ещё за пять лет до «Матери всех демонстраций», под руководством Энгельбарта разработал его аспирант Билли Инглиш, а их коллега Джеф Рулинсон написал для неё драйвера.
Её долго отрабатывали и совершенствовали, но в итоге она всех поразила!
Первая мышь была сделана из дерева. Главным в ней были два колёсика, поставленные перпендикулярно друг другу – каждое передавало движение по одной из координат.
У мыши, показанной на знаменитой демонстрации, была одна-единственная кнопка. Сначала Энгельбарт хотел снабдить мышь пятью кнопками, под каждый палец. Но тогда мышь получалась излишне громоздкой, а что делать с таким количеством кнопок, было не ясно.
МЫШИ ПЛОДЯТСЯ
Два перпендикулярных колёсика оказались не самым удачным решением – довольно быстро их заменил один-единственный шарик. Такую мышь, уже с тремя кнопками, разработала фирма Xerox, и поначалу она стоила 400 долларов! Но ведь покупали…
А в начале 80-х мышью заинтересовалась фирма Apple. Им удалось снизить стоимость однокнопочной мыши всего до 25 долларов, и они стали комплектовать ими свои компьютеры Lisa. Мышью стала управляться и новая операционная система компьютеров Apple.
Ну, а что освоил Apple, то волей-неволей придется пустить в дело и прочим. На моём первом компьютере IBM/PC ещё стояла система Norton Commander, которая управлялась стрелочками. На втором уже была Windows, где без мыши было просто нечего делать.
МЫШИ ИЗМЕНЯЮТСЯ
Принцип управления, реализованный Энгельбартом в мыши, стали осуществлять и по-иному. Если всё зависит от вращающегося шарика, зачем традиционная мышь? Разместите его на панели ноутбука или рядом с клавиатурой и крутите пальцем – получится трекбол.
А если вместо шарика вообще взять сенсорную панель? Поместите его на той же панели ноутбука и просто водите по ней пальцем, чтобы перемещать курсор – получится тачпад. Ещё в 90-е годы тачпады начали вытеснять трекболы.
Позже стало ещё проще – сенсором стал сам экран компьютера. Просто водите по нему пальцем, и курсор последует за пальцем без всякой мыши.
Но мышь тоже продолжала усовершенствоваться. Она уже научилась обходиться без всяких шариков и стала оптической – её передвижения отслеживал луч света. А потом она лишилась того, что принесло ей имя – хвоста, когда новые технологии позволили сделать её беспроводной.
Пока что никакие новые изобретения не могут вытеснить мышь. Она очень проста, для работы с ней не нужно запоминать ничего сложнее двойного клика, а её точность такова, что ею можно попасть хоть в конкретный пиксель монитора – тачпад и сенсор об этом и мечтать не могут.
МЫШЬ ЖИВЕТ И ПОБЕЖДАЕТ
Просто из любопытства я заглянул на сайт популярного компьютерного магазина. Там предлагалось около 2 000 разных мышей. Самая дешёвая стоила 26 гривен, самая дорогая 17 688 гривен – в 680 раз дороже! Если у товара столько видов, он не может не быть популярным!
А что получил за своё блестящее изобретение сам Дуглас Энгельбарт? Не так уж много – 10 000 долларов. Хватило на первый взнос за летний домик. Его фирма от этой награды явно не обеднела – только за лицензию Apple заплатил вчетверо больше.
Но проходило время и люди всё лучше понимали, что изобрёл Дуглас Энгельбарт. Почти через 30 лет после своего изобретения он получил премию Лемельсона – а это полмиллиона долларов!
Медаль Бенжамена Франклина, премия Тьюринга, премия имени Норберта Винера, медаль Лавлейс (да, той самой) – награды с такими престижными именами на него просто посыпались, но не сразу, а через тридцать с хвостиком лет! Так обычно и бывает – только беды к вам торопятся…
А за год до кончины, в 2012 году, его ввели в Зал славы Интернета. Хотите посмотреть, что это такое? Придётся взять в руки компьютерную мышь…
ИНТЕРЕСНО ЗАМЕТИТЬ
Похожие идеи уже предлагались и даже патентовались – в 1947 году в Англии, в 1952 году в Канаде… Но мало предложить хорошую идею – её ещё надо довести до ума.
Первая мышь была неуклюжа, некрасива и неудобна. Но решить эти вопросы – дело техники.
Давно известно, что прорывные математические идеи формулируются их создателями неловко и неуклюже. Потом их совершенствуют, но слава достается первооткрывателям, и правильно!
Идея Энгельбарта еще потому хороша, что породила множество сходных идей. Он изобрёл не гаджет, а целое направление. Не каждому дано…
Он хотело изобрести, да и изобрёл, нечто большее, чем мышь – систему удалённой работы с документами. Но знают его именно, как изобретателя мыши.
Если для работы наши руки постоянно ловят компьютерную мышь – становятся ли они компьютерными кошками?
