НОВАЯ МИРОВАЯ ФИЛОСОФИЯ: Бригитта Фалькенбург, Германия. Что нам объясняют исследования мозга? О понимании природы и образа человека

Фото: Джудит Аффолтер / scheringstiftung.de

 

Бригитта Фалькенбург (1963) — профессор философского факультета Технического университета Дортмунда, занимается философией науки и социальной философией.

 

Философия разума ставит нас перед трилеммой, или, я бы сказала, что перед нами открываются три несовместимых правдоподобных тезиса. Это означает, что мы оказываемся перед выбором из трех следующих тезисов:

• Радикальное разнообразие: психические явления, то есть психические состояния, процессы или события, которые мы переживаем, не являются физическими. Иными словами, они строго отличны от всех физических явлений.
• Психическая эффективность: психические явления могут вызывать физические явления, т.е. наши сознательные намерения могут заставить наши тела действовать во внешнем мире.
• Причинная закрытость: область физических явлений причинно закрыта, т.е. физические состояния, процессы и события имеют физические, и только физические причины.

Тезис о радикальном различии утверждает, что мы переживаем духовные явления совершенно иначе, чем все проявления физического мира, включая наше собственное тело, как уже заметил Декарт. Тезис об умственной эффективности выражает наш опыт: когда мы действуем, то есть, когда мы физически вмешиваемся в мир, мы не только пассивно и бессознательно реагируем на окружающую среду, но также можем действовать активно по свободной воле.

Поступая так, мы преобразуем умственные решения в физические действия. Тезис о причинной закрытости (или единстве) выражает рациональную убежденность в том, что все в мире правильно; он говорит, что все, что происходит в физическом мире, в природе, имеет естественные, а не посторонние причины. Любые два из этих тезисов несовместимы с третьим. Физический мир не может быть причинно закрыт, если наш разум может воздействовать на физические явления, от которых он строго отличается.

Но если физический мир причинно замкнут, то ментальные явления либо вообще не могут воздействовать на физические явления, либо не могут радикально отличаться от них. Итак: если мы хотим понять, как дух может вмешиваться в мир, мы должны отбросить один из трех тезисов, чтобы не впасть в противоречие. Но какой?

Многие философы сегодня склонны отказываться от тезисов 1 и 2 под влиянием успешных исследований мозга в контексте редукционистского и натуралистического мировоззрения. Что касается свободы человека, многие философы исходят из принципа, согласно которому детерминизм и свобода должны быть совместимы друг с другом. Это избавляет их от необходимости иметь дело с содержанием результатов исследований мозга.

С другой стороны, философские дебаты об исследованиях мозга крайне скудны: кроме культурологической критики науки Питером Янихом, языковой критики нейробиолога Макса Беннета и эксперта по Витгенштейну Питера Хакера, на сегодняшний день ничего не было. Но любой, кто возьмет на себя эпистемологический анализ методов, результатов и объяснений исследований мозга, получит совершенно иной взгляд на три вышеупомянутых тезиса, чем это принято в настоящее время в философии.

Я имею в виду, что физики, химики, биологи и нейробиологи всегда идут в двух направлениях: аналитически, или «сверху вниз» — от целого к частям, от следствий к причинам; и наоборот, синтетически или восходящим путем — от частей к целому, от причин к следствиям.

Исследование направлено на объяснение целого как можно полнее из частей, а следствия — как можно полнее из причин. Подход «сверху вниз» должен позволить сделать вывод о наилучшем объяснении явлений, тогда как подход «снизу вверх» должен, наоборот, показать, насколько хорошо это объяснение работает, — объясняет ли оно исходные явления, а также предсказывает ли новые.

Это современный вариант метода Галилея, который Ньютон и его современники называли методом анализа и синтеза. В химии до сих пор говорят об анализе и синтезе химических веществ; в других областях естественных наук исследователи сегодня предпочитают говорить о подходах «сверху вниз» и «снизу вверх». В исследованиях мозга используется подход «сверху вниз».

Согласно всем выводам, причинно-следственные связи между мозгом и разумом не односторонние, а взаимные, т.е. «снизу вверх» и «сверху вниз». Психологический контроль протезов с помощью нейроимплантатов говорит в пользу направления «сверху вниз». Ни одно из направлений причинной связи между мозгом и разумом не объясняется причинными механизмами нейробиологии.

Объяснение «снизу вверх» лишь частично механистично; оно требует заключения по аналогии. А причинно-следственная связь «сверху вниз» в значительной степени ускользает от какого-либо научного объяснения. Все это предполагает отказ от тезиса о причинной близости физического мира как вводящего в заблуждение. Обсуждаемая вначале трилемма растворяется в воздухе.

Исследование мозга дает нам глубокое, но лишь отрывочное представление о механизмах, соединяющих мозг и сознание. Это не объясняет нам, как мы можем понять себя как духовных существ. Компьютерная модель нейронной сети в голове — это всего лишь модель. Это далеко не реалистичное описание наших когнитивных процессов.

Тот факт, что нейронные события строго не определены, не означает, что мы, как роботы, подключенные параллельно, болтаемся на нити случая. Полученные данные подсказывают, что нам следует распрощаться с детерминизмом и редукционизмом. Высшие формы, организованные в природе, не могут быть полностью выведены из низших. И разум не из природы.

 

Falkenburg Brigitte: Wieviel erklärt uns die Hirnforschung? Über Naturverständnis und Menschenbild, 2021.

Перевод: Олесь Манюк (кандидат философских наук, консультант по опережающим исследованиям Jansen Capital Management)