Речь рейхсканцлера Адольфа Гитлера в Рейхстаге 1 сентября 1939 года

Фото: Shutterstock

Из любопытства решил прочитать речь рейхсканцлера Адольфа Гитлера в Рейхстаге 1 сентября 1939 г. перед его вторжением в Польшу, то есть перед началом Второй мировой войны. В это все было сложно поверить даже мне самому. 

Просто гляньте ради интереса, что сказал Гитлер, и сравните с тем, что говорил Путин, объявляя «военную операцию». Сыграйте в игру «найдите 10 отличий».

Итак, Гитлер 1 сентября 1939 года выступил с речью, где сделал такие месседжи:

1. Данциг был и есть германский город. Данцигский коридор был и есть германский. Обе эти территории по их культурному развитию принадлежат исключительно германскому народу. Данциг был отнят у нас, Данцигский коридор был аннексирован Польшей.

2. Как и на других германских территориях на востоке, со всеми немецкими меньшинствами, проживающими там, обращались все хуже и хуже. Более миллиона человек немецкого происхождения в 1919–20 годах были отрезаны от их родины.

3. Как всегда, я пытался мирным путем добиться пересмотра, изменения этого невыносимого положения. Это ложь, когда мир говорит, что мы хотим добиться перемен силой. По своей собственной инициативе я неоднократно предлагал пересмотреть эти невыносимые условия.

Все эти предложения, как вы знаете, были отклонены: предложения об ограничении вооружений и, если необходимо, разоружении, предложения об ограничении военного производства, предложения о запрете некоторых видов современного вооружения.

4. Вы знаете о предложениях, которые я делал для восстановления германского суверенитета над немецкими территориями. Вы знаете о моих бесконечных попытках, которые я предпринимал для мирного урегулирования вопросов с Австрией, потом с Судетской областью, Богемией и Моравией. Все они оказались напрасными.

5. Я пробовал решить проблему Данцига, Данцигского коридора и т.д., предлагая мирное обсуждение проблем. Нам ясно, что у западных демократий нет времени и нет интереса решать эти проблемы.

6. Нет на свете ничего более скромного и лояльного, чем мои предложения. Эти предложения были отвергнуты. Мало того, ответом сначала была мобилизация, а потом и усиление террора и давления на наших соотечественников с медленным выдавливанием их из свободного города Данцига — экономическими, политическими, а в последние недели — военными средствами.

7. Польша обрушила нападки на свободный город Данциг. Более того, Польша не была готова уладить проблему Данцигского коридора разумным способом, с равноправным отношением к обеим сторонам, и она не думала о соблюдении ее обязательств по отношению к нацменьшинствам.

8. Прошла внезапная польская всеобщая мобилизация, сопровождаемая большим количеством польских злодеяний. Они повторились прошлой ночью. Недавно за ночь мы зафиксировали 21 пограничный инцидент, прошлой ночью было 14, из которых 3 были весьма серьезными. Поэтому я решил прибегнуть к языку, который в разговоре с нами поляки употребляют в течение последних месяцев. Эта позиция Рейха меняться не будет.

9. Я объявил, что граница между Францией и Германией — окончательна. Я неоднократно предлагал Англии дружбу и, если необходимо, самое близкое сотрудничество, но такие предложения не могут быть только односторонними. Они должны найти отклик у другой стороны.

У Германии нет никаких интересов на Западе, наши интересы кончаются там, где кончается Западный вал. Кроме того, у нас и в будущем не будет никаких интересов на Западе. Мы серьезно и торжественно гарантируем это и, пока другие страны соблюдают свой нейтралитет, мы относимся к этому с уважением и ответственностью.

10. Мое предназначение — решить: первое — проблему Данцига, второе — проблему Данцигского коридора, и третье — чтобы обеспечить изменение во взаимоотношениях между Германией и Польшей, которая должна гарантировать мирное сосуществование. Поэтому я решил бороться, пока существующее польское правительство не сделает этого, либо пока другое польское правительство не будет готово сделать это.

11. Я решил освободить германские границы от элементов неуверенности, постоянной угрозы гражданской войны. Я добьюсь, чтобы на восточной границе воцарился мир, такой же, как на остальных наших границах.

12. Я не буду воевать против женщин и детей. Я приказал, чтобы мои воздушные силы ограничились атаками на военные цели.

13. Если, однако, враг решит, что это дает ему карт-бланш, чтобы вести войну всеми средствами, то получит сокрушающий зубодробительный ответ.

14. Как национал-социалист и как немецкий солдат, я вступаю в борьбу с недрогнувшим сердцем. Вся моя жизнь — лишь бесконечная борьба во имя моего народа, его возрождения и во имя Германии. Был только один лозунг в этой борьбе — вера в этот народ.

15. Будучи сам готов в любой момент отдать свою жизнь — ее может взять кто угодно — за мой народ и за Германию, я требую того же и от каждого другого. Ну а тот, кто думает, будто ему прямо или косвенно удастся воспротивиться этому национальному долгу, должен пасть.

Нам не по пути с предателями. Тем самым все мы выражаем приверженность нашему старому принципу. Не имеет никакого значения, выживем ли мы сами, необходимо, чтобы жил наш народ, чтобы жила Германия!