ВИРТУАЛЬНЫЙ МУЗЕЙ СОВРЕМЕННОГО УКРАИНСКОГО ИСКУССТВА: Александр Клименко — «коммунар», поспоривший с Малевичем (Часть II)

 

Читать часть I

 

ПОЛЕМИКА С МАЛЕВИЧЕМ: ПОЧЕМУ ИМЕННО ОН?

 

«Еще в довольно юном возрасте со мной произошла мистическая история, связанная с Малевичем. Мы очень много ездили в поездах, а люди тогда много и открыто общались в дороге… Однажды, после того, как мои попутчики узнали, что я художник, они несколько раз подряд расспрашивали меня о «Черном квадрате» Малевича.

Меня тогда это поразило — информации ведь совершенно не было! Это было запрещенное, неофициальное искусство и я почти ничего о нем не знал. Более того, мне тогда это было еще не особо интересно — я только постигал основы реалистического искусства, рисовал натюрморты, портреты, пейзажи, первые композиции.

Мне было важно передать рефлекс, перспективу, оторвать форму от фона и так далее. Но я на всю жизнь запомнил, какой живой интерес и даже беспокойство вызывал у разных людей «Черный квадрат». А потом началась чистая мистика: меня начали очень часто спрашивать о «Черном квадрате».

Сперва я даже злился, но потом понял, что это какой-то феномен и начал проводить встречный опрос. Начал интересоваться у тех, кто спрашивал меня о Малевиче, каких еще художников они знают?

Понятно, что это были самые разные люди, случайные, среднестатистические, слабо знакомые с историей живописи.

Поразительно, но люди, которых волновал «Черный квадрат», могли не знать, например, Боттичелли или Рембрандта, Вермеера или Де Кирико… Мне стало понятно, что «Черный квадрат» необыкновенно популярен и как-то по-особенному волнует самых разных людей потому, что это некий архетип.

Эта картина Малевича — символ всего 20-го века, который говорит о нашем времени и о нас больше, чем мы можем сказать о себе.

С тех пор я прочитал невероятно много и о Малевиче, и о других художниках авангарда. Из которых, кстати, мне намного ближе Кандинский и Делоне».

 

Давайте вспомним, что впервые картина «Черный квадрат» как концепт, была предложена Малевичем в качестве части декораций футуристической оперы Матюшина и Крученых «Победа над солнцем».

Футуристическая версия космизма предполагала собственную интерпретацию евангельского откровения — «древнее прошло, теперь все новое». С корабля современности должна быть сброшена традиция и классика в лице «солнца русской поэзии» — Пушкина.

Старый язык заменен новой «заумью», старая культура — новой, старый Бог-творец — новым Человеком-творцом, фигура которого приобретала космические масштабы. Футуристы жаждали тотального, рукотворного преображения космоса.

Старое — круглое, наполненное светом и красками солнце — их не устаивало. Естественные природные формы, среди которых невозможно найти идеальные треугольники, квадраты и прямые линии, тоже не годились.

Вряд ли вам удастся встретить где-нибудь в живой природе и абсолютно черный цвет без каких-либо оттенков и отливов. Отправляясь на завоевание космоса, футуристы-будетляне предложили новому миру новое антисолнце — черный квадрат, как антипод уже свершившегося, сотворенного бытия.

Поэтому дальнейшая эволюция контекста, в котором экспонируется «Черный квадрат» закономерна.   

 

 

Как своеобразный манифест футуристического «нового завета», он становится супрематистским евангелием, занимая на выставке «0.10» место в «красном углу» комнаты, которое ранее по православной традиции отводилось иконе — «евангелию в красках».

«Изучая Малевича, я пришел к личному выводу, что его «Черный квадрат» — это предельно инфернальный символ, своеобразная черная метка человечеству, предупреждение о страшных бедах 20-го века. Мне же хотелось света и жизни, а не тьмы и ничто.

Поэтому я решил создать свой, альтернативный символ, который был бы так же понятен всем людям на планете Земля, как и картина Малевича.

Такой же простой, ясный, но со знаком плюс! Полемизируя с Малевичем, я рискнул предложить свою версию… Вместо острых углов — круг, символ Солнца и бесконечности миров.

Вместо ницшеанской черной бездны, которая всматривается в человека — животворящая Вселенная, полная энергии и радости! Яркие краски, свет и множество оттенков».

 

 

Круг Клименко наполнен тварными и нетварными энергиями, адресатом которых является человек. Круглая форма — это антипод механистического «квадратного бытия», восстановление в эстетических правах всей полноты бытия естественного.

Наш земляк, киевлянин, выдающийся философ Николай Бердяев, 7 раз номинированный на Нобелевскую премию по литературе, говорил о двух типах миромышления.

Первое — антропоцентрическое, утверждающее активность человека в природе и обществе. Второе — космоцентрическое, узревающее божественные энергии в тварном мире, обращенное к преображению мира.

В 90-х на «Паркоме» был воскрешен тот титанический дух, свобода идей и творческой воли, которые ранее дышали в творениях авангардистов. Свобода и творчество — фундаментальные ценности человеческого бытия.

Однако, 20-й век принес нам горький опыт того, что не всякая человеческая активность по отношению к природе и обществу благотворна. 

Доказательство тому — кровавые революции, войны, печи Освенцима и лагеря ГУЛАГа. Украинский трансавангард 90-х годов прошлого века как раз и подпитывался неприятием тоталитарных практик, сковывающих творческую свободу личности.

И, конечно, художественная эволюция космизма не может сегодня игнорировать этот опыт.

Как гласит даосская истина, сердце мудрого человек есть деяние без борьбы. Современному миру нужны такие формы творческой активности, которые не предполагают насилия над личностью, обществом, природой. Человек и космос — больше не враги, а союзники в поиске творческой гармонии и полноты бытия. 

«Мне близки идеи философов-космистов, таких, как Федоров, Святогор, Циолковский, Ильенков, Вернадский и другие. Меня восхищают они как личности, мужество их предельного вопрошания. Я — природный, органический космист с раннего детства.

И, когда я в более зрелом возрасте читал их книги, то просто вспоминал то, что видел и знал еще ребенком, в своих прошлых воплощениях.

Именно это мое интуитивное, экстрасенсорное видение позволило мне создать уникальное, новаторское, ноосферно-космическое искусство, изобрести символы нашей эпохи и дать им имя — Спектрема и Радугема».

Клименко хочет вернуть человеку непосредственное, детское восприятие красок и света. Наверное, каждому знакомо ощущение, когда, просыпаясь, ты слегка приоткрываешь глаза и утренний свет дрожит на ресницах, распадаясь на капли спектра?

 

 

А теперь представьте, что в этот момент с другой стороны на вас смотрит бездна — только не черная бездна, а световая — исполненная радости и гармонии космическая бесконечность.

В своих картинах художник пытается добиться своеобразной вибрации перспективы: прямой, характерной для классического реализма и обратной, характерной для иконописной живописи.

Собственно говоря, «круги Клименко» — это своего рода эволюция «квадрата Малевича». Только не от традиционной иконы, а к новому типу цвето-световой иконы, где действующими лицами сюжета являются не лики святых, а непосредственно космические, сотворенные и творящие энергии Вселенной.