НЕТРИВИАЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ: Как контролировать технику без техники?

Акио Морита — основатель корпорации Sony. Источник: sonyreconsidered

 

ВНИМАНИЕ – ВОПРОС!

 

В послевоенной Японии компания «Ниппон сокутэйки», изготавливающая детали для радиолокаторов, которые излучали колебания с частотой ровно 1 килогерц, столкнулась с трудностями в контроле качества – не было приборов, и не достать.

Куда компания обратилась за помощью?

Всегда интересен вопрос отношения к заимствованным чужеземным новинкам – как их воспринимать, радоваться или пугаться?

Как в любом вопросе, здесь наиболее интересны и характерны крайности.

Ответ – несколько позже.

РОССИЙСКАЯ ФРАНКОМАНИЯ

 

Скажем, в освоении распространённого иностранного языка, который к тому же был и остаётся международным языком дипломатии, Россия конца XVIII – начала XIX века, следуя национальной традиции, круто пересолила.

Французский язык в среде дворянства так усиленно насаждался, что в Отечественную войну 1812 года было довольно много случаев убийства русскими солдатами своих офицеров – по людям, ведущим оживлённую беседу на языке интервентов, немедленно начинали палить из ружей, а потом осмотр трупов показывал, что никакие это не интервенты.

Казнённый декабрист Бестужев-Рюмин за несколько месяцев до смерти активно изучал русский язык, чтобы хоть как-то объясняться на допросах.

Просил разрешения отвечать по-французски, поскольку русским владеет весьма слабо – отказали. Выучить язык явно не успел.

Это одна крайность – безоглядный отказ от своего ради чужого, причём крайность явно бессмысленная.

Еще в XVI веке император Карл V сказал: «Ты столько раз человек, сколько языков ты знаешь» — зачем же довольствоваться одним?

КИТАЙСКАЯ КСЕНОФОБИЯ

 

Но другая крайность не лучше, и Китай – типичный её пример.  Там настолько были уверены в превосходстве своего исконного над чужим каким угодно, что начали прием британской миссии, прибывшей в 1793 году в Китай, с того, что укрепили на британских кораблях флаги с надписью: «Носители дани».

Сами же подарки – часы, подзорные трубы и массу прочих красивых, искусных и совершенно неизвестных в Китае вещей — император Цяньлун отверг словами:

«Я не придаю цены странным или хитро сделанным предметам и не нуждаюсь в изделиях вашей страны… Трепеща, повинуйтесь и не выказывайте небрежности».

Как англичане умеют, трепеща, повиноваться, китайцы увидели чуть больше, чем через полвека.

Тогда, во время «опиумных войн», английский экспедиционный корпус, в котором воевало аж 4000 человек, с помощью всяких «странных и хитро сделанных предметов» разделал небольшую 90-тысячную китайскую армию, как бог черепаху.

Как часто в таких случаях бывает, ненависть к чужому у некоторых китайцев просто поменяла знак.

Предпоследний китайский император Гуансюй только что не молился на заморские диковинки – от часов до электроламп, от телефона до телеграфа, не говоря уже об автомобилях и моторных лодках.

Увидев у иностранного посланника велосипед, он его выклянчил и попытался покататься, но его коса застряла в заднем колесе, и он рухнул на землю. Почти как Айседора Дункан – но хоть жив остался…

Белинский совершенно справедливо назвал такой якобы патриотизм «китаизмом, который любит свое только за то, что оно свое, и ненавидит все чужое за то только, что оно чужое, и не нарадуется собственным безобразием и уродством». 

ЯПОНСКИЙ ПРАГМАТИЗМ

 

Ну, то, что одна крайность не лучше другой, мы уже догадались. А где поискать золотую середину? Недалеко от Китая, да и от России близко – в Японии. Вот там иностранные достижения воспринимались без комплексов.

Скажем, огнестрельное оружие, попавшее примерно в 1542 году на остров Танэгасима близ южного Кюсю, местного дайме, владетельного князя, не только не испугало – он немедленно купил у португальцев две аркебузы за бешеные деньги, и сразу передал своему главному кузнецу-оружейнику, чтобы тот научился делать такие же.

Некоторые тонкости кузнец понял не сразу, но нашел выход – отдал португальским морякам, скучавшим без облагораживающего женского общества, собственную дочь за несколько уроков оружейного дела. Вскоре он стал изготавливать аркебузы, которые были даже лучше португальских.

Уже десятилетие спустя один из крупнейших феодалов того времени Сингэн Такэда заявил своим самураям: «Отныне ружья станут самым важным оружием. Посему сократите количество копий, и пусть самые способные воины имеют ружья».

Беда его была в том, что его противник Ода Нобунага усвоил это еще лучше. В битве при Нагасино аркебузиры Нобунаги расстреляли элитные самурайские войска сына Сингэна Такеды Кацуёри, даже не дав им вступить в бой, что и привело в итоге к объединению Японии в единое государство.

Японцы не просто копировали европейскую технику – они её совершенствовали. Появились лакированные футляры для фитильных аркебуз, чтобы не намокали в сезон дождей, и даже водонепроницаемый щиток для запального отверстия – такого в европейских прототипах не было.

ДВУСТОРОННИЙ ОБМЕН

 

Пожалуй, последним европейцем, который счёл Японию отсталой, был министр внутренних дел России Плеве, которому приписывают фразу «Нам нужна маленькая победоносная война, чтобы удержать Россию от революции». После Цусимы так не считал уже никто.

Японские сёгуны одно время пытались придерживаться в контактах с Западом «китайского пути», но американская эскадра коммодора Перри их переубедила.

Вроде ничего такого не делала, не выстрелила ни разу (только холостыми, якобы для учений), но отказов не принимала – мол, послали нас привезти договор о дружбе и торговле, так мы его и привезём.

Но японцы прекрасно использовали открытие страны – послали множество самураев в европейские университеты учиться гайдзинским хитростям и с невероятной скоростью освоили всё, что сочли полезным.

Сказать, что этот информационный обмен был односторонним, совершенно неверно.

Скажем, изобретённые в 1900 году японским поваром Йохэем, который по незнатности даже фамилии не имел, нигири суши разошлись по всему миру, заслуженно пользуясь славой деликатеса не только вкусного, но и не оседающего на боках.

А вот еще один пример прижившейся по всему миру японской идеи – караоке. И слово-то японское, в переводе – «пустой оркестр».

Кстати, единственная награда, которой удостоился его изобретатель Дайсукэ Иноуэ – имеющая неоднозначную репутацию Игнобелевская премия мира с формулировкой «человеку, открывшему людям новый способ учиться терпимости по отношению друг к другу».

ЯПОНСКАЯ МУЗЫКА

 

Да и сама японская музыка – пример удачного и гармоничного сочетания старинного местного и современного привозного.

На японском музыкальном рынке, по недавним данным, вторым в мире по размеру после американского, прекрасно уживается и старинная, и современная, и традиционная, и импортная музыка.

Живут и пользуются спросом такие удивительные старинные инструменты, как суйкинкуцу, если переводить дословно – «пещера водного кото» (кото – тоже старинный японский струнный инструмент).

Чаще всего это перевёрнутый кувшин с дырками в донышке, зарытый в землю. Через эти дырочки капает вода, и её бульканье создает медитативные мелодии.

Не менее интересны поющие чаши, именуемые рин или судзу, сделанные из сплава нескольких металлов и при ударе издающие необычный, богатый обертонами звук.

И рядом с этими антиками – первое место в мире по числу поклонников джаза, уникальная компьютерная программа-синтезатор поющего голоса «Вокалоид», позволяющая создавать ранее невозможные произведения для виртуальных певцов и певиц, известные всему миру саундтреки к компьютерным играм – в общем, есть что слушать на знаменитых японских плейерах.

 

ЧУДЕСА ЭЛЕКТРОНИКИ

 

Добавлю, что именно в Японии был изобретен первый портативный аудиоплеер – карманный Sony Walkman.

Поначалу он плохо лез в карман, но поразительный Акио Морита без труда придумал, чем делу помочь – пошил продавцам халаты с очень большими карманами, и все увидели, что плеер там прекрасно помещается.

Да и с размерами долго мучиться не пришлось – его верный соратник, технический гений Масару Ибуки, быстро уменьшил размеры плееров, и они стали помещаться в большинстве карманов обычной одежды.

Плеер, конечно, не возник сам по себе, как отдельный прорыв – японская электроника так быстро и мощно вырвалась вперед, что скорей уже у неё заимствовали новые идеи, а не наоборот.

И роль Масары Ибуки в этом достаточно велика, чтобы специально её отметить.

Вот как раз и история о задаче, которую решил Масара Ибуки, и она привела его компаньона Акио Мориту в восторг, а также, по его собственному признанию, вызвала у него неодолимое желание работать со столь талантливым человеком.

Дело было в самом конце Второй мировой войны. Компания Ибуки «Ниппон сокутэйки» выпускала небольшие приборы, регулирующие частоту колебаний в радиолокаторах, которые должны были давать колебания с частотой ровно 1 килогерц.

Как осуществлять технический контроль? Приборов, измеряющих частоту с нужной точностью, у компании нет.

Впрочем, не только их – Япония с треском проигрывает войну, нет вообще практически ни черта. А таких приборов требуется довольно много.

Как их проверять, что придумать, куда бежать за помощью? Ваши предложения?

ВНИМАНИЕ – ПРАВИЛЬНЫЙ ОТВЕТ!

 

Как это – куда бежать? В консерваторию, конечно, на крайний случай – в музучилище. Зря я, что ли, о музыке вспоминал?

Частота ровно в тысячу герц соответствует вполне конкретному звуку, который мы прекрасно слышим – чему-то среднему между «си» второй октавы» и «до» третьей октавы.

Дайте человеку с музыкальным слухом простейшую вещь – камертон, настроенный именно на эту ноту – и он просто сравнит звучание и определит с требуемой точностью, годится ли прибор. Так и поступили.

Просто и красиво.

ЯПОНСКОЕ ЧУДО

 

Тот, кто может придумать такое изящное решение, придумает и много таких решений.

В начале своей деятельности Акио Морита знал, что понятие «японские товары» у европейского бизнеса ассоциируется в основном с бумажными зонтиками и кимоно. Очень быстро он радикально это мнение изменил.

Он же вспоминает, что в начале своей деятельности положенную по правилам надпись на товарах «MADE IN JAPAN» они старались делать поменьше, поскольку её явно нельзя было назвать хорошей рекламой.

Американцы даже потребовали, чтобы надпись сделали более крупными буквами. Можете сейчас представить себе такое?

Японские электронщики выбрасывали на рынок один новый товар за другим: мини-телевизоры, бытовые магнитофоны, настольные калькуляторы, оптические диски…

Примерно тогда и возникла фраза, сохраняющая актуальность и сейчас:

Современный японец обеспечен электроникой лучше, чем одеждой; одеждой лучше, чем едой; едой лучше, чем жильём

 

Благодаря усилиям японских инженеров, в том числе и автора описанной выше идеи Масары Ибуки, надпись «MADE IN JAPAN» сейчас не менее уважаема, чем «MADE IN USA».

Правда, на некоторых японских товарах до сих пор пишут «MADE IN USA», и никто не тащит этих японцев в суд.

Уже пробовали, ничего на вышло – эти производства действительно расположены в маленьком японском городке Юса…

НУ И ЧТО?

 

Довести до абсурда любую полезную идею достаточно просто, но стоит ли тратить на это силы?

Очень хорошее часто лежит точно посредине между одним очень плохим и другим очень плохим. Не лезь на самый край – свалишься!

То, что кажется вам старьём, может быть просто антиквариатом. Люди за 10 000 лет практически совсем не изменились – если что-то нравилось когда-то, оно может понравиться и сейчас.

Человек есть сам по себе крайне чувствительный прибор. Надо только правильно его использовать.

Шоу правильно сказал:

Если я дам тебе яблоко, и ты дашь мне яблоко, у нас будет по одному яблоку.
Если я дам тебе идею, и ты дашь мне идею, у нас будет по две идеи

 

Не отказывайтесь ни от чего стоящего, потому что это, мол, не наше. Возьмите, освойте – и будет наше!

И у них, кстати, останется. В целости и сохранности.