Иванна Скиба-Якубова, менеджер культурных проектов, волонтер, соучредитель агентства Bagels & Letters / Facebook
Война запечатлевает в наших телах и сознании ужасные опыты смерти, утраты близких, страха и унижения. В то же время она помогает украинцам получать тяжелый, но столь необходимый опыт победы зла добром. Иного пути у нас нет.
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ТРАВМАТИЧЕСКИМ ОПЫТОМ
Украинцев сейчас легко узнать среди других людей. Все они объединены травматическим опытом, который дает нам эта ужасная война. Безошибочной картой наших частных опытов являются наши собственные тела. Ибо тело первым реагирует на опасность еще до того, как сознание успело проанализировать звук взрыва. Само тело реагирует специфическими спазмами на травматические опыты, например воспоминания о присутствии на эксгумации. Либо реагирует слезами на опыты, которые мы не успели проработать, или которые проработать невозможно.
По этим телесным реакциям мы часто распознаем друг друга даже за границей. Когда в очереди в аэропорту на внезапный громкий звук человек инстинктивно втягивает шею или автоматически прижимает к себе ребенка, это очевидно украинец. Или наоборот, когда человек сохраняет полную невозмутимость в ситуации, когда другие начинают нервничать, обычно это тоже украинец. Собственно, эти опыты, впечатанные в тело, с одной стороны, самые сложные для передачи, для определения, и здесь, очевидно, вербального аппарата уже недостаточно. В то же время телесность этих реакций, если научиться к ним прислушиваться, может послужить переводчиком и объединителем.
БЕЗ СТРАХА БЫТЬ ДОБРЫМИ
Эта война дала нам огромный общий опыт. К счастью, не у всех украинцев есть непосредственный опыт жизни под обстрелами, эвакуации в тесных душных вагонах или езды на автомобиле в сплошной темноте из-за необходимости светомаскировки. Эти опыты невозможно выразить так, чтобы их поняли те, кто подобного не пережил сам.
Вместе с тем у всех украинцев есть общие опыты верхнего уровня: опыт страха, опыт унижения, опыт чрезмерной близости смерти. А еще война дала нам очень много опыта любви, смирения, принятия, свободы и достоинства. И как апофеоз — определяющий опыт доброты.
Доброта перестает быть маргинализированным понятием. Мы жили в обществе, где наиболее целесообразной стратегией выживания была забота о себе, а проявление чрезмерной доброты считалось признаком слабости. Помните: «Не будь слишком добрым»? Мы столько раз это слышали от родителей, друзей, любимых.
Самое большое чудо, которое с нами сейчас произошло, — мы перестали бояться быть добрыми. Позволили себе эту доброту. Огромная магия доброты состоит в том, что доброта освобождает тебя. Когда перестаешь смотреть на мир с настороженностью, с ожиданием невзгод, то получаешь доступ к новым опытам и возможностям, к людям, которых раньше, вероятно, никогда бы не пустил в свою жизнь.
УЛАЖИВАНИЕ ДОБРОМ
Нас учили, что зло порождает зло. Я бы сдвинула эту оптику. Да, источник зла, безусловно, должен получить прямой сравнимый ответ. Очень четкий ответ силы, ответ ликвидации. В домайданные времена матери из моих подруг просили меня, рассказывая детям сказки, уверять их, что с драконами можно договориться. Не убить, а договориться. А сейчас детям приходится пересобирать эти сказки и себя в новом мире. Потому что нельзя договориться с драконом. Дракон должен быть уничтожен, точка.
Но если на пространство, подвергшееся действию зла, мы накладываем ответ доброты, происходит огромная фрактальная магия: доброта себя реплицирует. К примеру, когда после контрнаступления под Харьковом на территории, подвергшиеся безоговорочному влиянию зла, поехали караваны волонтерской помощи, это было улаживание добром. Это история, которая меня ужасно трогает. Жители Купянщины, Изюмщины в первые недели деоккупации звонили по телефону в Харьковский центр переливания крови с запросами, как можно сдать кровь для жителей освобожденных территорий. Эта массовая добровольная сдача крови является актом ценнейшей доброты. Искренней, естественной доброты.
ВЕРНУТЬ ЧАСТЬ СЕБЯ
Одновременно возникает вопрос, что станет с нашим опытом доброты, когда Украина вернет территории, которые были оккупированы с 2014 года. В отличие от территорий, находившихся под оккупацией во время полномасштабного вторжения, это будет другая история. Необходимо отдавать себе отчет, что в украинском обществе сейчас существует запрос даже не на правосудие, а на наказание в отношении тех, кто 9 лет назад способствовал аннексии Крыма и захвату Донбасса. Его невозможно игнорировать, но в то же время невозможно в полной мере реализовать, потому что тогда это будет история об утрате человечности.
Однако мы должны говорить о возвращении достоинства. Ведь люди, живущие на этих территориях, также имеют свой запрос — если не на любовь, то на то, чтобы быть увиденными, услышанными. И этот запрос — на улаживание добром.
Огромным вызовом станет отличить преступление от идеологической ошибки. Нам хочется наказать всех, кто тогда кричал «Путин, приди!», но мы же не наказываем людей, которые в свое время голосовали за Януковича. Мы прощаем людям их идеологические ошибки. Вот почему нам нужно позволять себе говорить, слушать и, что еще сложнее, — слышать. На деоккупированные территории необходимо заходить в балансе между быстрыми решениями и диалогом, имея желание и силы спрашивать освобожденных людей, в чем они нуждаются.
Материал подготовлен при содействии платформы культуры памяти «Прошлое / Будущее / Искусство».
При копировании материалов размещайте активную ссылку на www.huxley.media
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
