Кадзуо Исигуро – британский писатель японского происхождения, лауреат Нобелевской премии по литературе 2017 года. Причина проста: «в романах огромной эмоциональной силы раскрыл пропасть, таящуюся под нашим иллюзорным чувством связи с миром».
Пожалуй, не знаю ни одного другого писателя, который умел бы мимикрировать лучше морских чертей.
Исигуро, конечно, не прибегает к маскировке под кораллы, чтоб сожрать побольше мелких рыбешек, но так мастерски размывает границы жанра, что в сетях его оказываются все: и мягкосердные филологини, и любители трансцендентного чтива, и адепты мейнстрима, и фанаты антиутопий, а теперь еще и поклонники фэнтези.
Чувствуют ли они себя обманутыми? Есть ли вообще что-то плохое в том, чтобы обманывать ожидания читателя?
Может, за этим мы и приходим в книги?
Возможно ли, что границы жанра, о которых все говорят, появились совсем недавно, и их придумали книгоиздатели? Естественно, есть конкретные черты, по которым можно определять принадлежность к тому или иному жанру, и это разделение может быть полезным. Но меня беспокоит, что читатели и писатели слишком серьёзно относятся к этим границам.
Кадзуо Исигуро в рамках публичных дебатов с Нилом Гейманом
Хочу подробнее рассказать о романе «Погребенный великан» и о том, что меня до сих пор не отпускает подлая мысль: «я забываю о себе все, что мне не нравится».
Почему история постартуровской Англии о том, как два старика отправляются в соседнюю деревню навестить сына, вводит в настоящий транс?
Я впервые услышала о Корсаковском синдроме (потеря памяти на текущие события) в рамках курса по психиатрии. Помню, что испугалась. Хмурый и сутулый доцент рассказывал о самых интересных случаях. И вот: пациент такой-то, поступил тогда-то, выписывать некуда, так и живет в больнице. Весну 75-го помнит, что ел на завтрак – нет. Живет одним днем, случайно подсказанным памятью. Бесконечный день сурка наоборот. Вчера не существует вообще. При этом, навыки сохраняются. Это страшно.
Память – важнейшая составляющая самоидентификации.
Память – чемодан без дна, который ни на какой таможне не смогут отобрать⠀
Именно поэтому меня так испугал, так заворожил «Погребенный великан». Несмотря на отличную стилизацию, атмосферность и убаюкивающий ритм повествования, сразу становится понятно, что выбор фентези как жанра – метафора, а не инструмент передачи реальности. ⠀
Старики скучают по сыну.
Они не помнят, как он выглядит.
Не помнят, почему он ушел.
Не помнят, почему иногда чувствуют такую злость.
Не помнят, почему в деревне у них отобрали свечу.
Воспоминания никуда не пропали, они влияют на их решения, определяют их состояние, маячат и маются. В народе говорят, дыхание драконихи Квериг крадёт прошлое. Таинственная хмарь нападает и на бритов, и на саксов с тех пор, как король Артур мертв, а война окончена.
Воины не помнят о том, что держали в руках меч, но удивительно ловко управляются с мотыгой, а вражеские народы живут бок о бок в этом странном, поддатом мире…
Через притчу (о рыцаре Гавейне и воине Вистане, и мальчишке, которого укусил Дракон), через историю двух стариков Акселя и Беатриссы (которые точно делали друг другу больно, но совсем этого не помнят), через личное угасание, забывание болезненного и неудобного, Кадзуо Исигуро транслирует забвение коллективное.
Разве можно простить вчерашнему соседу убийство детей, насилие над женщинами, осквернение земли, злорадство, в конце-концов? Разве можно простить войну, предательство? ⠀
Почему нет? ⠀
Прикройте глаза и позвольте Мерлину вершить свою магию.
Что будет, когда «хмарь» рассеется?
Стоит ли убивать дракона?
Что важнее восстановить мир или справедливость? ⠀
Есть ли те, кто все знает, но оберегает дракониху от расправы?
Это малодушие или мудрость?
Квериг стара, как само время. Время усыпляет бдительность, засыпает песком исторические амбиции и человечьи кости.
Если не лелеять в себе обиду, она заживёт, если оставить рану в покое, она затянется, но так ли это?
Может ли вытеснение травмы привести к исцелению?
Можно ли закопать останки великана в надёжном месте и надеяться, что никто их не отыщет и не узнает правду?
Никаких ответов Исигуро не даёт. Только рушит стереотипы о низких и высоких жанрах, водит за нос и оставляет один на один с отрубленной головой дракона.
Материал подготовлен в партнерстве с Kyiv Bookworms Club
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
