СИБЕ ШААП: Украинцы делают за европейцев ту работу, которую они должны были проделать сами!

Автор: Роб Восс / tubantia.nl

 

Чем грозит Украине «ловушка ресентимента»? Почему после войны стоит отказаться от ненависти к русским? Зачем Путину война с Украиной? Возможна ли гражданская война в России? На эти и другие вопросы нашего альманаха отвечает нидерландский философ, писатель и по совместительству парламентарий Сибе Шаап.

Шаап — авторитетный исследователь постсоветских стран и посттоталитарных обществ, ницшеанства и неомарксизма. Одна из его книг называется «Мстительный яд». Наш разговор о том, как Украине найти противоядие от исторической обиды и победить.

Вы много лет изучаете философское наследие Ницше, который в своей книге «К генеалогии морали» впервые употребил популярный сейчас термин «ресентимент» (от французского ressentiment — обида, злопамятность, негодование). Можно ли, опираясь на него, понять нынешнее отношение украинцев к России? 

 

Обида начинается, когда вы чувствуете себя несчастными. За этой реакцией следует закономерный вопрос «Кто виноват в этом?» Таким образом, вы забываете о том, что произошло, и сразу же проецируете соответствующее чувство на того, кто это сделал. Так что обида — это не реакция на конкретные вещи, а всегда на людей, которые за ними стоят. Это персонализированная ненависть. 

Уровень обиды не обязательно находится в прямой зависимости от того, как обстоят дела на самом деле. Чувство обиды может легко нарастать из-за мелочей, которые сильно задевают вас. Поэтому в ваших глазах они приобретают все большую и большую значимость. И вы не можете перестать думать о них. Мысли об этом преследуют вас днем ​​и ночью.

Конечно, в какой-то момент вы должны осознать, что так дальше не может продолжаться, а потому с этим необходимо что-то делать. Нужно, рано или поздно, вернуться к нормальному состоянию. Однако, когда вы обижены, вы этого не осознаете.

Так что обида — это реактивное чувство, которое жаждет мести. У вас сформировалось четкое представление о том, кто виновен в ваших бедах, и вам крайне сложно управлять своим отношением к нему.

 

Ненависть украинцев к людям, напавшим на их страну, вполне закономерна. По-вашему, наш народ может каким-то образом изменить эту свою реакцию?

Нужно воевать с Россией, но при этом не стоит ненавидеть русских. Хотя нужно признать, что реакция ненависти вполне естественна в подобных обстоятельствах. Мы видим, что Путин создал инфраструктуру ненависти вокруг Украины. Но не стоит уподобляться ему и культивировать такое чувство в отношении русских. Ненависть ничем не может помочь.

Возьмите, например, Евангелие Иисуса Христа. Он говорит, что, если некто желает вам зла, не стоит отвечать ему тем же. На этом же настаивает и Ницше, хотя вовсе не является христианином.

У истоков этой идеи стоят древнегреческие авторы, а позже к ней приходят и философы Просвещения. Все они в один голос говорят об одном и том же — когда вас переполняют негативные эмоции, нужно постараться взять их под контроль, быть выше их, не уподобляться врагу.

Я очень надеюсь, что украинцы достаточно сильны, чтобы выстоять. Конечно, сейчас они ненавидят российскую армию. Однако после войны стоит откорректировать эту реакцию.

 

 

Зачем, по вашему мнению, Путину нужна эта война?

Путин находится во власти ресентимента. Он неоднократно повторял, что считает распад Советского Союза самой страшной катастрофой XX века. Он никак этого не может забыть, и это является источником его обиды.

Месть — вот что его по-настоящему мотивирует. Он видит, что ваша страна становится более свободной и многовекторной по сравнению с Россией, что она движется на Запад. Этот путь Украины он рассматривает как угрозу для себя, поэтому ваша страна является для него объектом ненависти.

Его цель — разрушить эту страну. 

Но то, что делает сейчас Путин, только ухудшает для России ситуацию. После вторжения даже русскоязычные граждане Украины стали ощущать себя полноценными украинцами. Осталось лишь незначительное число маргиналов, которые все еще верят, что в составе России им будет лучше.

Путину удалось по-настоящему объединить украинцев.

 

Думаю, еще недавно никто не мог себе представить, что в Европе в XXI веке возможна война такого масштаба. Как вы считаете, это свидетельство того, что военные конфликты в мировой истории неизбежны? 

Человеческой природе присущи как добрые, так и злые начала. Какими бы прекрасными, светлыми качествами ни обладал человек, его темная сторона никуда не исчезнет. Это прекрасно показал Ницше, разрабатывая свой миф о вечном возвращении. Зло возвращается. И хотя мы наблюдаем этот процесс время от времени, у нас нет причин для того, чтобы быть фаталистами.

Человеческая природа напоминает монету, у которой с одной стороны — добро, с другой — зло. Однако, в отличие от монеты, она может упасть одновременно на обе стороны. Мы должны научиться держать все это в равновесии. Западный мир должен заново изобрести баланс добра и зла. 

 

Можем ли мы уже сейчас извлечь какие-то уроки из этой катастрофы?

У органов управления водными ресурсами Нидерландов, в которых я имел честь работать, есть такое традиционное выражение: «Пожалуйста, Господи, дай нам хлеб насущный. А еще дай нам хоть иногда небольшой потоп». 

А зачем нам маленький потоп? Потому что он является предостережением, что впереди нас могут ждать более масштабные бедствия, огромные наводнения… Когда в течение 20 лет не случается ни одного наводнения, люди забывают о возможной опасности.

И тогда они говорят: «Зачем нам в Нидерландах органы управления водными ресурсами?» А затем, чтобы можно было предвидеть появление угрозы и предотвратить ее.

 

 

Можно ли принять какие-то превентивные меры в отношении возможных будущих войн?

Когда мы находимся на грани катастрофы, нам нужны философы, а также опытные люди, которые уже бывали в подобных ситуациях. Обществу нужно прислушиваться к ним, потому что они могут предвидеть, что может пойти не так. 

В свое время я писал о популизме в постсоветском мире. Я был убежден, что менталитет, породивший в прошлом коммунизм, никуда не исчез и еще может каким-то образом проявить себя. Пусть даже несколько в ином обличье, но он проявится. Как оказалось, я был прав — этот менталитет никуда не делся.

Украина преподала сегодня Западной Европе хороший урок. Зеленский и другие украинские политики сейчас говорят: «Мы боремся за ваши ценности. Потому что вы, постмодернисты, о них забыли». Европейцы должны понять, что украинцы делают за них ту работу, которую обязаны были проделать они. Сами европейцы должны были бороться за свои ценности.

 

Как вы думаете, возможно ли на данный момент прекращение войны дипломатическим путем?

Нельзя доверять русским и договорам с ними. Для них даже в коммунистические времена это была всего лишь бумага. Они даже не читают, что подписывают, — им это не интересно.  Поэтому Украина должна продолжать бороться, пока не победит. Худшее, что можно сделать, — это заявить на переговорах: «Ладно, мы прекращаем войну и принимаем ситуацию такой, какая она есть сейчас».

В итоге вы получите замороженный конфликт, который мы наблюдаем с 2014 года на Донбассе, как это происходит в Молдове и в Грузии. На примере Грузии можно увидеть, какое парализующее действие на страну оказывает тлеющая война. Российская агрессия блокирует ее развитие.

Прекращение войны по такому же принципу создаст в Украине постоянную зону напряженности. А это значит, что инвесторы с Запада всегда будут неуверенными в целесообразности инвестиций в вашу страну. Потому что новая война у вас может начаться в любой момент.

 

На чем Украине следует сфокусироваться после окончания войны?

Вы должны быть готовы ответить на новые вызовы. Война всегда реактивна: есть враг, и вы обязаны ему противостоять. После войны вы должны стать активными, а не реактивными. Хорошо, что уже сейчас Зеленский ставит задачи подготовки к послевоенному восстановлению Украины.

Кстати, когда вы попадаете в ловушку ресентимента, обиды на русских, вы остаетесь в зоне реактивных реакций: «Мы точно знаем, против кого мы». На войне это оправдано. Но после войны вы должны задаться совершенно другим вопросом: «За что мы?» Задача украинцев ответить на этот вопрос, придумать, что делать с Украиной дальше? Понятно, что разрушенное нужно восстанавливать. Но что делать дальше? 

После Второй мировой Германию очень своеобразно решили наказать: на всех произведенных немцами экспортных товарах должна была стоять надпись: «Сделано в Германии». Через 10 лет эта надпись перестала восприниматься негативно, став лучшей рекламой эталонного немецкого качества. У немцев многому стоит поучиться.

 

 

Россия часто выражает свои опасения по поводу расширения НАТО на восток. Как вы считаете, НАТО действительно несет реальную угрозу России?

НАТО — оборонительная организация, а не наступательная. НАТО никогда не вторгалось на чужие территории. В организацию входит около 30 очень разных стран. И единственный способ собрать их вместе — для самозащиты.

Поэтому даже если у отдельных стран НАТО и могут возникнуть наступательные намерения, то у самой организации в целом их быть не может. Совершенно невозможно представить, чтобы все 30 стран объединились и решили вместе кого-то завоевать.

 

Как вы думаете, может ли эта война стать переломным моментом в истории России?

Я не уверен, что после Путина ситуация изменится к лучшему. Если помните, когда ушел Горбачев и распался Советский Союз, в России почти сразу же началась гражданская война. Олигархи, бандиты, политики, напрямую связанные с КГБ. А Ельцин все это не контролировал. В отличие от него, Путин сумел договориться и с олигархами, и с преступниками, и с КГБ. И гражданская война вдруг прекратилась.

Хотя преступники и олигархи никуда не делись, а люди из КГБ получили политическую власть. В результате Путин сегодня, вероятно, самый богатый человек в мире. В случае, если Путин уйдет, а у правящего класса не будет желания сохранять этот режим, в Россию вполне могут вернуться 90-е. А это означает, что Россия опять окажется на грани гражданской войны.

 

Считаете ли вы, что те перемены, которые происходили в Украине за последние годы, приведут ее к светлому будущему?

В Украине после последних выборов к власти пришло новое поколение. У которого не было опыта становления при коммунизме. Они были не привязанными к старым структурам, они воспитаны иначе, чем прежние поколения. Эти люди решили действовать по-другому… Поэтому, конечно, мы возлагаем на них свои надежды.