КОРНИ И КРЫЛЬЯ с Борисом Бурдой: Энди Уорхол из семьи этнических украинцев — король поп-арта

Э́нди Уорхол (1928–1987) — американский художник украинского происхождения, один из основателей поп-арта и культовая фигура в истории современного искусства в целом. Как художник, иллюстратор, дизайнер, скульптор, писатель, продюсер, кинорежиссер, издатель и коллекционер он оставил по себе огромное творческое наследие.

 

ДА ЗДРАВСТВУЕТ РАЗНООБРАЗИЕ!

 

Любой этнос содержит достаточно много субэтносов — групп, без особого труда понимающих язык друг друга, но вполне заметным образом несколько по-разному говорящих, строящих фразу, выражающих мысли. Они не радикально другие, но немного не такие, как их соседи.

Это свойственно не только населению стран, но даже жителям городов. Помните «Пигмалион» Бернарда Шоу? Профессор Хиггинс услышал буквально пару реплик полковника Пикеринга и с ходу определил: «Челтенхем, Харроу, Кембридж и впоследствии Индия». И был прав!

Украина уж явно не меньше Лондона, и среди украинцев тоже есть разные этнические группы, порой немаленькие. Вы же слышали о лемках? Эта достаточно крупная этническая группа, названная из-за привычки часто употреблять в разговоре слово «лем», примерно переводящееся как «только». Большинство лемков живет в Украине, есть они и в Польше, и в Словакии.

Лемки дали миру ряд знаменитостей — например, замечательного композитора, основоположника жанра российской духовной музыки Дмитрия Бортнянского. Были лемки, которые прославились за океаном, и минимум один из них стал известен всему миру.

 

СЫН ЭМИГРАНТОВ

 

При рождении его звали Андрей Варгола. Его родители эмигрировали из лемковского села Микова на Закарпатье (побывав в составе разных стран, оно сейчас находится на земле Словакии). Андрей был их последним, младшим ребенком, и родился уже в Питтсбурге.

Его отец был сильным человеком, усердно трудился, нашел прилично оплачиваемую работу в строительной компании и, когда младшему сыну было 6 лет, смог купить дом в хорошем районе, рядом с приличной школой и греко-католической церковью, что было удобно для его семьи, чрезвычайно религиозной, — кстати, Андрей посещал церковь несколько раз в неделю всю жизнь.

Огромную роль в его воспитании играла мать, очень любившая своего позднего ребенка (когда он родился, ей было 36 лет). Помимо домашней работы, она занималась продажей искусственных цветов, которые сама мастерила из консервных банок и гофрированной бумаги, вышивала картины, а к Пасхе еще и расписывала писанки. Конечно, она поощряла и занятия сына рисованием.

Ребенок рос сложно, постоянно болел, причем вещами довольно неприятными — вплоть до «пляски святого Вита», болячки редкой и жуткой, которая, по его позднейшим воспоминаниям, начиналась в первый день летних каникул, заставляя его проводить их в постели за рисованием.

Развлечений во время болезни у него было немного: радио, вырезанные из бумаги куклы и рисунки матери, которая, чтобы хоть как-то его развлечь, рисовала ему котиков и прочих зверят. Еще одной темой для их творчества были портреты друг друга. Так он учился рисовать.

 

ВЗРОСЛЕНИЕ

 

Понятно, что ни школа его, ни он школу особо не радовали. Когда обострялась его болезнь, он не мог даже написать свое имя или завязать шнурки на собственных ботинках — над такими детьми сверстники обычно насмехаются. Кроме того, у него возникли и сложности со внешностью: его кожа стала бледной, но покрытой красными пятнами, и в школе мальчика дразнили «красноносым».

Еще в ранней юности его постигло еще одно несчастье — отец заболел туберкулезом и вскоре после окончания им начальной школы оставил этот мир. Перед смертью отец завещал дать именно ему высшее образование — накопленных на это денег хватало лишь одному ребенку.

Начинал он свою учебу не без проблем — мешал сильный акцент. Мать так и не выучила английского и говорила с ним дома на лемковском диалекте — украинцу он совершенно понятен, а вот у американцев бывают с ним трудности… Но эту проблему юноша решил довольно быстро.

Уже после первых каникул он получил специальную премию в $50 за лучшую каникулярную работу — это были первые заработанные им деньги. Вскоре он стал редактором институтского литературного журнала, заинтересовался музыкой и балетом и даже брал уроки танца.

В конце третьего курса Андрей устроился в универмаг Питтсбурга — оформлять витрины. Его начальник Ларри Уоллмер произвел на него немалое впечатление — в частности, на примере Сальватора Дали он убедил подчиненного в том, что творческие порывы и коммерческий успех совместимы.

 

ВЫРАБОТКА СТИЛЯ

 

Окончив университет, наш герой переехал в Нью-Йорк. Как и многие, он упростил свое имя и фамилию — в Америке это принято. Вместо полного имени Эндрю он предпочел зваться Энди — почему нет, если даже президент США Картер, давая президентскую присягу, назвал себя просто Джимми? Заодно он потерял последнюю букву «а» своей фамилии и стал просто Энди Уорхолом.

Он начал работу оформителем витрин и рекламным художником. Потом он стал еще работать иллюстратором в модных журналах — таких как Vogue и Harper’s Bazaar. Первым признанным успехом Энди была реклама обуви — в эксцентричной манере, со специально сделанными кляксами.

Он искал новые методы работы, в том числе и не входящие в арсенал художников, — трафаретную печать, шелкографию, проецирование на холст фото и обводку полученного изображения вручную. Он брал готовые фото из СМИ, а иногда делал их сам фотоаппаратом «Полароид».

Технологии, разработанные Уорхолом, с помощью фотопечати и еще ряда других новаций позволяли создавать не одно уникальное художественное произведение, а сколько угодно совершенно одинаковых копий. Искусство это или нет — еще спорят. Судя по ценам — искусство.

 

СЛАДКАЯ ВОДИЧКА И ТОМАТНЫЙ СУП

 

Темы произведений Уорхола возникали по разным причинам, в том числе и коммерческим. В 1960 году он создал дизайн банок для кока-колы, о котором заговорили. Есть у него и другие работы, связанные с этой темой, — они тоже стоят существенно дороже банки колы.

Но самой нашумевшей его работой, пожалуй, стали 32 небольшие картины, всего 51х41 см, изображающие разные виды банок с консервированным супом компании «Кэмпбелл». Некоторые из них он создал с помощью метода гравировки — полумеханизированной трафаретной печати в неживописном стиле. Есть и сейчас любители поспорить, можно ли это назвать искусством.

Рассказывают, что такое придумала галерейщица Мюриэль Латов, предложив ему нарисовать «что-то, что видишь каждый день, и что-то, что каждый узнает, вроде банки с супом «Кэмпбелл». Энди воскликнул: «О, звучит сказочно!», купил в супермаркете все 32 банки этого супа и начал работать. Потом он говорил, что нарисовал их, потому что ел их регулярно на обед на протяжении 20 лет.

Желающих порассуждать о принадлежности этих работ к искусству прошу учесть, что в 2006 году аукционный дом «Кристис» продал картину Уорхола «Маленькая банка с супом с порванной наклейкой» за $11 800 000. Если сам факт продажи картины за такую цену — не искусство, то я уж не знаю…

 

 

«ФАБРИКА»

 

В 1963 году Уорхол уже зарабатывал столько, что смог купить собственное здание на острове Манхэттен, в самом сердце Нью-Йорка. Это сооружение он назвал «Фабрикой», и действительно — создание произведений искусства в «Фабрике» практически было поставлено на поток.

Стены «Фабрики» были выкрашены в серебряный цвет, там трудился целый коллектив рабочих, выпускавший до 80 произведений в день. Портреты знаменитостей Уорхол делал так: сам их фотографировал, переносил лучший снимок шелкографией на холст, а потом либо покрывал поверхность краской еще до репродуцирования, либо рисовал по уже готовому отпечатку.

Уорхол считал, что знаменитости на портретах должны выглядеть лучше, чем в жизни, — он убирал дефекты кожи и морщины, скрывал лишние подбородки, подрисовывал губы и глаза поярче. Его клиентами были и шах Ирана с семьей, и Джон Леннон, и Арнольд Шварценеггер, да мало ли кто еще…

Но главное предназначение «Фабрики» было иным — это больше была тусовка, чем производство. Уорхол привечал самый разный люд: трансвеститов, наркоманов, актеров-неудачников. Там говорили обо всем на свете, пили, курили что попало, кололись, занимались сексом, а Уорхол, присоединяясь отнюдь не ко всему, отечески простирал над всем этим хаосом свое крыло.

 

КИНА НЕ БУДЕТ

 

Кроме производства объектов поп-арта (или, если хотите, творчества) Уорхол еще и использовал «Фабрику» как киностудию. За пять лет, с 1963 по 1968 год, он снял там несколько сотен фильмов — 472 четырехминутные черно-белые портретные кинопробы, десятки короткометражных фильмов и более 150 фильмов с сюжетами, только 60 из которых в итоге увидели свет.

Уорхол говорил, что стремится раскрыть суть сексуальной революции — поначалу псевдодокументальными сюжетами, потом цветными фильмами со сценарием, чаще всего вызывающе эротического содержания. На обычные фильмы они были весьма мало похожи.

Скажем, фильм «Спи» представлял 5-часовую черно-белую съемку спящего поэта Джона Джорно без единого звука. Его премьера состоялась 17 января 1964 года, пришло девять зрителей, двое из которых ушли в течение первого часа. Вообще-то, он хотел снять Брижит Бардо, но не уговорил…

Другая его лента, «Эмпайр», состояла из 8 часов замедленной съемки небоскреба Эмпайр-стейт-билдинг. Заинтересовать зрителей таким фильмом ему тоже не удалось. Это, без сомнения, было ново, но новизна в искусстве — еще далеко не все.

Дальнейшие его киноэксперименты, вроде снятого в 1973 году фильма «Любовь» с известным модельером Карлом Лагерфельдом в главной роли, тоже не вызвали мало-мальски заметного интереса. Впрочем, каждый творец имеет право на эксперимент. В том числе на неудачный.

 

ТРИ ВЫСТРЕЛА

 

В тусовках, вроде тех, что на «Фабрике», народ самый разный. Оказалась там и Валери Соланас — радикальная феминистка, в детстве изнасилованная родным отцом, живущая в шалаше на берегу Гудзона, успевшая поработать проституткой и чуть не умереть после подпольного аборта.

Что-то, однако, Уорхол в ней нашел и даже снял ее в двух своих фильмах. Она тоже написала киносценарий под названием Up Your Ass («Подними свою задницу») и вручила его Уорхолу. Тот поначалу собирался его снять, но вчитался, и сценарий даже для него показался чернухой.

Дальше не совсем ясно: то ли Уорхол потерял ее сценарий, то ли Валери решила убить издателя своей книги «Общество полного уничтожения мужчин», но не смогла его найти и решила, что Уорхол тоже годится. Она нашла Уорхола и трижды выстрелила в него, даже один раз попала.

Художник пережил клиническую смерть, но его все-таки спасли — год после операции он носил специальный корсет. А Валери спокойно вышла из здания, съела рожок мороженого и сдалась полицейскому со словами: «Я стреляла в Энди Уорхола. Он слишком контролировал мою жизнь».

Давать показания против нее на суде Уорхол категорически отказался, и она отделалась тремя годами тюрьмы и принудлечением в психбольнице. А Уорхол еще больше, чем раньше, стал интересоваться темами катастроф: электрическими стульями, авариями, похоронами и прочим…

 

ЦЕЛИ И ИДЕАЛЫ

 

После покушения Энди не потерял интереса к творчеству. Попробовал, например, раскрасить гоночный автомобиль — именно как объект, который находится в движении, когда на него смотрят. Сохранилось его высказывание: «Я пытался нарисовать, как выглядит скорость. Когда машина движется на большой скорости, все линии и цвета смазываются». Вроде не прижилось…

Он открыто заявил, что хочет зарабатывать на своих работах много денег и провозгласил акт «превращения художника в ротационную машину». Сказалось это и на сюжетах его картин и не повредило их успеху: за картину «Один доллар» недавно заплатили 20 000 000 фунтов.

Временной модой материальный успех Уорхола назвать нельзя — за период с 1985 по 2010 год средние аукционные цены на работы Уорхола выросли на 3 400 %, что примерно вдвое превышает средний рост цен на современное искусство за тот же период. Три его картины оказались в списке 25 самых дорогих шедевров мира — скажем, картина «Восемь Элвисов» ушла за $100 000 000.

На всякий случай добавлю, что Уорхол твердо заявлял себя как открытый гей, хотя и не делал официального каминг-аута. Его любовником, например, был поэт и актер Джон Джорно, которого он снял в фильме «Спи». Как это влияет на оценку его творчества? Думаю, что никак, но всем любопытно…

 

СМЕРТЬ И ПАМЯТЬ

 

В 1987 году ему сделали несложную операцию — удалили желчный пузырь. Но через две недели после нее, когда он находился еще в Медицинском центре Корнуэлл на Манхэттене, у художника во сне остановилось сердце. Энди Уорхол прожил на земле всего 59 лет. Похоронен в родном Питтсбурге.

После кончины Уорхола адвокаты и родственники вскрыли его квартиру и нашли там огромнейший склад: одежда, обувь (ведь именно с рекламы обуви начались его творческие успехи!), аудиозаписи и множество париков — он рано начал лысеть и всегда ходил в париках, их было больше пятидесяти. А картину нашли одну-единственную — маленький портрет Мао, один из очень многих.

Его искусство до сих пор популярно и актуально, споры о нем не затихают. В 2002 году Почтовая служба США выпустила 37-центовую марку с изображением его автопортрета. А в марте 2011 года на углу Юнион-сквер в Нью-Йорке была установлена хромированная статуя Энди Уорхола.

Помнят его и в Украине. В Ужгороде возведено целых два памятника Уорхолу. Один из них исполнен в популярном в городе жанре мини-скульптур и находится у ворот Закарпатского художественного музея имени Бокшая. Вторую, в полный рост, недавно открыли в сквере поп-арта.

В апреле 2016 года решением главы Закарпатской области Геннадия Москаля, бывшей Октябрьской площади в селе Минай было присвоено имя Энди Уорхола. Лемки — наши люди, и увековечить память столь знаменитого лемка явно правильно. Но, пожалуй, мало…

 

Все иллюстрации из открытых источников