ВТОРАЯ АРМИЯ УКРАИНЫ: ВСЕУКРАИНСКИЙ ФОРУМ ВОЛОНТЕРОВ SOCIAL CAMP Odesa

Их называют «второй армией Украины». Западная пресса отмечает, что без них наша страна не смогла бы вести войну и остановить российское полномасштабное вторжение. Речь идет о феномене украинского волонтерства — уникального явления в современном мире.

Способны ли волонтеры стать акторами самых невероятных изменений украинского государства и общества?

Об этом пойдет речь на первом ежегодном форуме волонтерского сообщества Social Camp 2023, который пройдет в Одессе 22 июля.

А осмыслять действительно есть что. Причем не только Украине, но и всему миру.

В самой Украине на волонтерство возлагаются большие надежды. Речь идет не только о победе в войне. Есть ощущение, что движение переросло в нечто большее — оно становится мощной трансформирующей силой, которая уже сегодня создает контуры украинского будущего. В преддверии форума попробуем заглянуть в него вместе.

«УЗКОЕ» И «ШИРОКОЕ» ВОЛОНТЕРСТВО

Волонтеры объединяются, систематизируют свой опыт взаимодействия друг с другом, с государством, обществом, армией бизнесом, зарубежными партнерами…

Так, например, познакомившись с украинскими волонтерами, Энн Эпплбаум, лауреат Пулитцеровской премии и журналист Atlantic, была поражена масштабом волонтерских начинаний в Украине. По ее мнению, ничего подобного на Западе не существует: «В Америке и Европе термин «гражданское общество» скукожился и стал очень узким. Обычно мы используем его для обозначения правозащитных групп или некоммерческих организаций, сводя все к набору организаций с отделами кадров и шаблонными миссиями».

Украинское волонтерство, наоборот, максимально «широкое», многозадачное, многоликое и при этом предельно неинституализированное. Его масштабы и зоны ответственности практически совпадают с функциями государства и дублируют его

ТРАДИЦИЯ «САМОУПРАВЛЯЮЩЕГОСЯ ХАОСА»

Очевидно, что в воющей, столкнувшейся со страшными вызовами стране мы наблюдаем совсем другое, «незападное» волонтерство. В Украине это работает несколько иначе, чем в безопасном и рационально устроенном цивилизованном мире.

Первое, что бросается в глаза, — это «страсть», с которой берутся за тот или иной проект украинские волонтеры. Кажется, что это новая форма древней, но чрезвычайно живучей анархической традиции, которая, как оказалось, не умерла в Украине.

Украинская анархия — это вовсе не хаос, а специфическая форма организации общества, позволяющая в кризисное время сочетать личную свободу и коллективную эффективность. В свое время этот баланс замечательно удавалось найти запорожским казакам и махновцам

Украинское волонтерство родилось как спонтанная, естественная коллективная реакция на вызов. Не по приказу сверху, а вырвавшись из каких-то плохо осознаваемых в мирное время глубин народного сознания.

Война актуализировала, «включила» культурный код, способный создать очень специфическую форму «самоуправляющегося хаоса», каким очевидно является украинское волонтерство.

МИСТИКА ИСТОРИИ И КОЛЛЕКТИВНЫЙ ИНСТИНКТ

По сути, волонтерство стало не только «второй армией», но и «вторым государством». Когда говорят, что в Украине слабое государство, в этом есть доля истины.

Но, возможно, даже украинцы от себя такого не ожидали: оказалось, что слабая, неэффективная держава вполне может быть компенсирована сильным, эффективным обществом

Очевидно, что Украина как государство оказалась не готовой к войне. Экономика — в перманентном кризисе, ВПК практически демонтирован, армия — плохо экипирована и снабжена. Добавьте сюда тотальную коррупцию, социальное напряжение, крайне низкий уровень доверия к государственным институтам и плохое госуправление. Могло ли такое, слабое по всем формальным признакам, государство устоять перед масштабным российским вторжением?

Если мыслить строго логически и рационально — нет, никак не могло. В этом, собственно говоря, было уверено и российское руководство, и руководство стран НАТО. И они ошиблись. Потому что «мистику истории» практически невозможно просчитать логически.

Потому что источник коллективных реакций на вызовы того или иного исторического события находится не только в кабинетах аналитиков и чиновников, но коренится в коллективном инстинкте, в сфере иррационального.

ЦЕНТР, КОТОРЫЙ ВЕЗДЕ

Война ожидаемо включила у украинского народа инстинкт самосохранения. Но сработал он наиболее эффективно не в зоне государства, а в зоне общества, породив феномен украинского волонтерства. Параллельно с неэффективным, коррумпированным, давно дискредитировавшим себя бюрократическим аппаратом стихийно возник «центр управления», который не имел ядра, иерархии, не следовал предписаниям и правилам.

Зато такое «рассредоточенное управление» смогло привлечь колоссальные человеческие и материальные ресурсы для помощи армии. Оно делало и до сих пор делает это намного быстрее, качественнее, результативнее и честнее государства.

Сегодня украинский волонтер имеет полное право сказать вслед за французским Людовиком XIV: «Государство — это я!» Потому что реальность войны такова, что сегодня нет ничего — от аптечки до беспилотника, от помощи беженцу до операции раненого бойца — где бы волонтерское движение ни демонстрировало своего организационного превосходства. А еще это какая-то другая, незападная, до сих пор не скукоженная форма неинституализированной демократии

Вступая в клуб друзей Huxley, Вы поддерживаете философию, науку и искусство

Присоединиться к клубу друзей

СЕТЕЦЕНТРИЗМ КАК АЛЬТЕРНАТИВА БЮРОКРАТИИ

Новая социально-политическая реальность в XXI веке имеет все шансы родиться именно в Украине. Но родится ли? С одной стороны, это здорово. С другой — какому государству понравится, когда успехи волонтерского движения невыгодно оттеняют все несовершенство государственной системы?

Мы уже наблюдали попытки активистских движений эпохи двух Майданов перестроить украинское государство. По поводу того, насколько они удались, можно спорить, но точно удались не вполне. Украинское государство, как, впрочем, и любое другое, — это бюрократическая, крайне консервативная, неповоротливая иерархическая структура.

Украинское волонтерство — структура принципиально иная, сетецентрическая. Это, что называется, «два мира, два образа жизни»: разная скорость процессов, разное качество энергий, разный тип акторов. За пределами государственной системы общественным, политическим и информационным влиянием обладают уже не столько политики и чиновники, сколько «ломы» — лидеры общественного мнения

СИЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО, СЛАБОЕ ГОСУДАРСТВО

Характер взаимоотношений государства и общества проводит черту, которая отделяет Украину не только от России, но и от Запада.

В России сильное государство и слабое общество. В Украине сильное общество и слабое государство. Идеальное представление о западном демократическом государстве полагает, что там между ними найден некий консенсус. По какому пути пойдет Украина?

Здесь нет простых решений. Здесь есть о чем думать и спорить.

Для этого, собственно, и организуют в Украине такие мероприятия, как Social Camp 2023, где стейкхолдеры успешного украинского проекта пытаются найти оптимальную рабочую формулу украинского будущего.

Волонтерское движение сегодня обладает невероятным трансформационным потенциалом. Как «дублер» украинского государства оно накопило огромную энергию, человеческий капитал, уникальные компетенции и возможности

Классика менеджмента учит, что выйти из стагнации в развитие можно, если начинаешь работать с возможностями, а не ограничениями. Война однажды закончится, исчезнет «общий» враг. И тогда государство и общество не должны увидеть друг в друге нового врага.

Поэтому уже сейчас нужно вырабатывать консолидированную позицию, общее видение, тестировать различные варианты нового общественного договора.

НЕМНОГО ИСТОРИИ…

Нынешня ситуация в Украине отличается от предыдущих волонтерских «кейсов» тем, что дает стране исторический шанс на масштабную трансформацию. Но она уникальна еще и потому, что нигде и никогда волонтерство не играло роль такого мощного катализатора изменений.

В современной западной социологии слово «волонтерство» (от латинского voluntаrius — добровольный) означает добровольную, неоплачиваемую деятельность, направленную на достижение социально значимых целей.

Сперва волонтерами называли людей, по собственному желанию поступавших на воинскую службу. Первые примеры «невоенного» волонтерства начали появляться еще в XVII веке.

Но началом волонтерского движения в современном смысле считается 1920 год, когда под Страсбургом, где находился один из фронтов Первой мировой, четыре года убивавшие друг друга немцы и французы добровольно объединились, чтобы вместе восстановить то, что было разрушено войной по обе стороны границы. Сегодня нам сложно представить, чтобы нечто подобное произошло между украинцами и россиянами.

ВОЛОНТЕРСТВО ВОЛОНТЕРСТВУ РОЗНЬ

Сложно представить в нынешней Украине и формат «Корпуса мира», предложенный в 1961 году Джоном Кеннеди, — эта добровольческая организация являлась на самом деле официальным государственным агентством. Волонтерство очень популярно на Западе, можно сказать, что оно является частью его идентичности. Огромный вклад в него вносят «звезды», которым их поклонники пытаются подражать.

Киану Ривз, сестра которого 10 лет боролась с раком, поддерживает онкологические фонды. Брэд Питт построил более 100 новых домов для пострадавших от урагана «Катрина».

Анджелина Джоли многие годы посещает с гуманитарной миссией горячие точки, такие как Иран, Сирия, Косово, Пакистан. Можно сказать, что жизнь западных демократий пропитана «волонтерским духом». Каждый пятый француз хотя бы раз в жизни участвовал в волонтерских акциях. Волонтером является каждый третий немец.

КАКОЙ БУДЕТ «ЛУЧШАЯ ВЕРСИЯ» УКРАИНЫ

Украинцам есть чему поучиться у тех же французов и немцев. В частности, стоит учесть их опыт взаимоотношения государства и гражданского общества. Однако контекст украинского волонтерства совсем другой. Его цели намного более масштабны — трансформация большой страны. Его задачи амбициозны и полностью соответствуют общественному запросу на сильную, справедливую и свободную Украину.

Пойдя на огромные жертвы и приложив сверхусилия, чтобы остановить врага, украинцы уже изменились и стали «лучшей версией самих себя». Изменились их воля, их желания, другой стала оптика, через которую они смотрят на мир.

Не будем забывать, что слово «волонтер» во всех европейских языках восходит к тому же общеиндоевропейскому корню, что и украинское «воля», который означает страстное стремление, желание достичь чего-либо

Ни для кого не секрет, чего больше всего хотят украинцы — победить и построить после войны «лучшую версию» Украины. Как представляют украинское будущее и как собираются менять страну украинские волонтеры, мы расскажем позже, в наших материалах с одесского форума Social Camp 2023.