Александр Роднянский о мировой экономике, перспективах газотранспортной системы и инвестициях в Украину

Александр Роднянский-младший / Instagram.com Photo by @olivergmarsden for The Sunday Times

 

Справка Huxleў:

Александр Роднянский-младший. Экономист, советник Кабинета министров Украины. Участвовал в создании экономической программы президента Украины Владимира Зеленского. Доктор экономических наук, профессор факультета экономики Кембриджского университета.

Учился и работал в Принстонском университете и Лондонской школе экономики. Имеет опыт работы в лондонском офисе Morgan Stanley. Является сыном известного кинопродюсера и основателя канала 1+1 Александра Роднянского.

 

ДАВОС — ЭТО СВЕРХКОНЦЕНТРАЦИЯ ВЛАСТИ И ДЕНЕГ В ОДНОМ МЕСТЕ

 

Такой концентрации власти и денег, как в Давосе, я не встречал нигде. Исходя из столь высокого уровня представительства, украинская делегация, которую возглавляла министр экономики Украины Юлия Свириденко, формировала программу визита. Мы выступали на дискуссионных панелях и давали интервью СМИ.

Невероятно важным было общение с глазу на глаз — мировой частный капитал должен понимать украинские реалии. Ведь чтобы впоследствии получить инвестиции, необходимо снизить уровень информационной асимметрии между Украиной и потенциальными инвесторами. Для меня вдохновляющим был обмен мнениями с Джеймсом Даймоном, СЕО JPMorgan, бывшим премьером Финляндии Александром Стуббом и руководством McKinsey.

Общий настрой и поддержка Украины со стороны наших собеседников внушали оптимизм. И то, что в кулуарах тема Украины искренне волновала большинство моих собеседников, — хороший знак.

В целом, в этом году в Давосе было меньше представителей тех стран, которые принято относить к «глобальному Востоку» и «глобальному Югу». Китайский лидер Си Цзиньпин на этот раз в Давос не приехал. Это можно считать неким маркером отношений Китая с коллективным Западом.

На эти отношения повлияла не столько война в Украине, сколько растущее напряжение между Китаем и США. Видимой причиной является Тайвань, и шире — вопрос военного присутствия, которое Америка наращивает в южноазиатском регионе. Правда, такое противостояние практически никак не сказывается на объемах торговли между этими странами.

Если смотреть на все это прагматично с позиции Украины, мы понимаем, что вряд ли сможем рассчитывать на китайскую поддержку в ближайшее время. Китай максимально долго будет сохранять некий нейтралитет. И только какое-то чрезмерное, из ряда вон выходящие событие, например применение Россией ядерного оружия, может изменить китайскую позицию.

 

О ПЕРСПЕКТИВАХ УКРАИНСКОЙ ГАЗОТРАНСПОРТНОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ

 

У давосского дискурса есть магистральные темы, которые остаются таковыми из года в год. В последнее время обозначился довольно четкий тренд на возобновляемую энергетику. Этот тренд породил гигантский инновационный процесс, к которому может в будущем присоединиться и Украина.

Есть вероятность, что украинскую газотранспортную инфраструктуру переформатируют под будущий экспорт «зеленого водорода». В этом серьезно могут быть заинтересованы Европа в целом и Германия в частности.

Помимо «зеленой энергетики», инновационный бум ожидается также в сферах, связанных с робототехникой, искусственным интеллектом, космическими проектами. В социально-экономическом дискурсе главной остается тема неравенства — не только доходов, но и возможностей — карьерных, финансовых, гендерных.

Характер дискуссий вокруг этой проблематики будет в дальнейшем влиять на общую структуру экономики.

 

 

О САНКЦИОННОЙ ПОЛИТИКЕ

 

Как повысить эффективность санкций

На форуме обсуждался вопрос: насколько санкционная политика в отношении России себя оправдывает, и что сделать, чтобы повысить ее эффективность? 

Санкции, безусловно, ослабляют Россию. При этом можно констатировать: для того чтобы прекратить войну, их нужно перевести на иной качественный уровень. Особенность России — ее экономика очень «закрытая». И у этой страны есть успешный опыт существования в условиях многолетней изоляции.

Всего 14% российского ВВП приходится на внешнюю торговлю, из которых лишь 7% — это импорт различных комплектующих. Для сравнения: доля экспорта в украинском ВВП — 50%. Поэтому санкции могут повлиять на возможность россиян производить военные снаряды и некоторые виды вооружения, но в долгосрочной перспективе существующих санкций недостаточно. 

Общий вывод таков: воздействие санкций может быть значительно усилено, если к ним присоединится большинство ведущих экономик мира. Речь идет прежде всего об Индии и Китае.

Мы знаем пример такого единодушия стран-лидеров в новейшей истории. В начале 2000-х, когда в отношении Ирана санкционный режим был максимально строгим со стороны главных экономик мира. И это сработало — Ирану пришлось остановить свою ядерную программу.

На самом деле, мы не знаем, что делал бы Иран, если бы санкции были слабее или их вообще не было бы. Но нам известно, что бескомпромиссная позиция руководства ведущих стран мира в отношении дальнейшей эскалации ядерных вооружений оказалась очень эффективной.

Однако сейчас с Россией ситуация принципиально иная, поэтому санкционные задачи гораздо более сложные. Взять хотя бы тот факт, что Россия — большое государство, не сравнить с Ираном.

Рассмотрим всего лишь один момент. В свое время даже Иран, несмотря на жесткую изоляцию, в условиях санкций сумел наладить производство печально известных беспилотников. Это произошло потому, что иранцы смогли в обход санкций получить доступ к немецким и канадским технологиям.

Очевидно, что в ситуации с Россией все гораздо сложнее — даже в случае максимально «непроницаемого» санкционного режима! Тем более что сегодня ни о какой «непроницаемости» говорить не приходится. Мы видим, что помощь россиянам поступает со стороны Китая и того же Ирана. Это значит, что у нас есть единственный выход — каким-то образом пытаться оказывать давление на эти страны, чтобы стимулировать их антироссийскую позицию. Эти вопросы в большей степени относятся к политическим вызовам, нежели к экономическим.

Тезис о том, что антироссийские санкции производят обратный эффект, потому что способствуют сплочению российского общества, я считаю несостоятельным. Поскольку этот феномен существует независимо от санкций и совсем по другим причинам.

 

Вторичные санкции: грубо, но действенно

Речь идет о наказании компаний, например индийских или китайских, которые торгуют с Западом и с Россией. Если им важны западные рынки, то им придется сделать выбор. В случае неприсоединения к санкционному режиму они рискуют потерять эти рынки.

Естественно, это довольно грубый способ, который вызывает у стран и компаний, попадающих под вторичные санкции, крайне негативную реакцию. Однако такой способ является довольно действенным.

Потому что совокупный экспорт китайских товаров в США и ЕС примерно в 16 раз больше, чем в Россию. Соответственно, и возможный экономический ущерб от потери этих рынков будет в десятки раз больше. Индии и Китаю придется из двух зол выбрать меньшее.

 

Европа прощается с российскими энергоносителями

Важное место в экономике России занимает экспорт энергоносителей. Поэтому Европа в своей санкционной политике отдала приоритет именно энергетическим санкциям. В этом направлении уже сделано много. В первую очередь здесь нужно упомянуть о введении «потолка цен», то есть ценового уровня, выше которого российские газ и нефть странами ЕС закупаться не могут.

Конечно, если бы к этой политике присоединились и страны за пределами Евросоюза, которые продолжают покупать российские энергоносители, цены могли быть еще ниже. К сожалению, россияне все еще довольно много зарабатывают на поставках нефти и газа. Но общий правильный тренд в этом направлении задан.

 

Персональные санкции

Это отдельная и болезненная тема. Львиная доля российских элит продолжает чувствовать себя комфортно, даже в условиях войны и санкций. Вторжение в Украину практически никак не сказалось на качестве их жизни.

У нас есть различные списки, состоящие из тысяч фамилий российской элиты, к которым могут быть применены персональные санкции. В частности, те же списки Навального — большинство фигурирующих там людей все еще неприкосновенны.

Конечно, персональные санкции — это то, что можно и нужно усиливать. Однако насколько это будет эффективно с учетом «закрытости» российской экономики, пока оценить трудно.

 

 

ПОСТКОВИДНЫЕ РЕАЛИИ И МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА

 

Поднятие ставок — долгосрочный тренд

Темпы роста инфляции, которая ускорилась в период пандемии COVID-19, сегодня недопустимы. Инфляция связана прежде всего с чрезмерными фискальными и денежно-кредитными стимулами, к которым прибегали для спасения экономики.

Тогда были запущены инфляционные процессы, в конечном итоге вызвавшие обеспокоенность у Центробанков, ФРС и других финансовых учреждений. Поэтому они начали резко сворачивать свои неортодоксальные формы денежного стимулирования, такие как количественное смягчение и т. п.

Сегодня низкие и даже отрицательные процентные ставки, которые имели место ранее, ушли в прошлое. Наблюдается устойчивый и долгосрочный тренд к поднятию ставок.

 

Ортодоксальная монетарная политика: назад в будущее

Сейчас возвращается стандартная, ортодоксальна денежная политика, которая наблюдалась до 2008 года. Как вы помните, экономический кризис, стартовавший в 2008-м, привел к так называемой «ловушке ликвидности». Чтобы выскочить из этой ловушки, нужно было придумать новые формы поддержки экономики.

Реакцией на угрозу глобальной рецессии стала политика количественного смягчения, отрицательные процентные ставки, беспрецедентное фискальное стимулирование… На долгие годы мир распрощался с привычной, «традиционной» монетарной политикой, которая практиковалась в предыдущие десятилетия. Сейчас маятник качнулся в обратную строну — ставки растут.

Почему ставки повышаются, но при этом мы не наблюдаем резкого снижения инфляции? Дело в том, что инфляция реагирует на изменения денежно-кредитной политики с некоторой задержкой. У такой инертности есть глубинные причины макроэкономического характера. Ценовые политики формируются задолго до этих изменений и поэтому всегда как бы «догоняют» тренд.

По этой же причине в цены, помимо реальных издержек, закладываются еще и инфляционные ожидания. Для примера давайте посмотрим на новости из Евросоюза и США — инфляция сейчас даже несколько ниже уровня, который прогнозировался еще пару месяцев назад. И значит, что реакция на изменение денежно-кредитной политики уже началась. Причем достаточно быстро.

Поскольку экономисты давно подсчитали, что от изначального импульса до реакции экономики на него проходит примерно 1,5 года. Но это в стабильные времена. Сейчас же все процессы протекают намного быстрее. Поэтому окончательно тренд на «дорогие деньги», скорее всего, начнет доминировать приблизительно во второй половине 2024 года. Однако инфляционные ожидания могут вносить свои коррективы и влиять на формирование цен уже сейчас.

С каждым последующим поднятием ставок падают цены на активы. Прогнозируемость и стабильность их доходности падает, потому что рынки реагируют на поднятие ставок отрицательно — падением цен. На фоне этого многие заговорили о новом витке глобальной рецессии.

Но никакой сверхъестественной рецессии не наблюдается. Просто ранее мировая экономика очень активно росла, особенно в западных странах. Сейчас она возвращается к условной «норме».

 

 

Для Украины политические вызовы важнее экономических

Я не интерпретирую ситуацию в мировой экономике как глобальную рецессию. Я бы говорил о политике финансовых институтов, которая проводится, чтобы избежать макроэкономического перегрева. А вот как раз такой перегрев и мог бы запустить гиперинфляцию в мировой экономике. При этом, естественно, повышение ставок будет сдерживать какие-то экономические процессы. Что это значит для Украины?

В украинском контексте все эти тренды представляются мне второстепенными факторами. Возможно, если бы западные страны действительно оказались перед лицом макроэкономического кризиса, они бы как-то откорректировали свою политику в отношении Украины. Но на сегодняшний день я не вижу никаких экономических причин для того, чтобы коллективный Запад уменьшил свою военную помощь и политическую поддержку.

Намного больше, чем состояние американской экономики, нас должны волновать политические вызовы. В частности, приход к власти в Америке радикальных республиканцев, правых трампистов, которые могут пытаться сделать Украину предметом геополитического торга с Россией. 

У нас собственные макроэкономические риски. Украина — воюющая страна, поэтому экономика и война для нее — вещи взаимосвязанные и взаимозависящие. Например, предоставление Украине эффективных современных систем вооружений является существенным фактором, который влияет на макроэкономическую динамику. Поэтому во время войны главный инструмент макроэкономической поддержки — это оружие.

В частности, противовоздушная оборона, танки, БМП и прочие современные системы вооружений. Понять это несложно, особенно сидя в Украине: если бы наше воздушное пространство было изначально полностью защищено от массированных ракетных ударов, то не пострадала бы энергосистема, а значит, и спад ВВП не был бы столь катастрофичным.

 

Хорошие новости с фронта важнее денег

Военные процессы влияют на экономику еще и через механизм ожиданий: любая благоприятная динамика на линии фронта убеждает инвесторов, предпринимателей, а также бежавших от войны в страны ЕС в том, что будущее за Украиной, тем самым подталкивая эти группы к инвестициям, созданию рабочих мест, развитию производства.

Любое отрицательное событие на линии фронта действует обратным образом и ускоряет падение ВВП. Подобные факторы влияют сейчас на состояние украинской экономики намного больше, чем прямая финансовая поддержка.

Потому что даже она зависит от успехов на фронте: если новости неутешительные, за ними последуют рост финансовых издержек и резкое сокращение золотовалютных резервов страны.

 

ОБ ИНВЕСТИЦИЯХ В УКРАИНУ

 

На форуме говорили о рисках для частных инвесторов, связанных с войной. Компании боятся не инвестиций как таковых, а отсутствия гарантий защиты инвестиций. Для того чтобы решить проблему, существует механизм страхования рисков. Уже есть прецедент страхования Всемирным банком военных рисков на 25 млн долларов. Конечно, это далеко не те объемы страхования, которые нам нужны. Можно сказать, это тестовый режим.

В Давосе мы только инициировали процесс обсуждения дальнейших больших и конкретных шагов в этом направлении.

Уверен, если мы хотим, чтобы поствоенный период стал временем бурного роста, то недостаточно предлагать (и так не особо убедительные для международных компаний) микросхемы по страхованию военных рисков.

Нужно трансформировать Украину в полноценно рыночную и экономически свободную экономику, без искажающего регулятивного вмешательства государства в самых разных секторах, без желания предложить очередной и всеобъемлющий генплан и без какой-либо толерантности к коррупционным проявлениям, о которых нам, по-прежнему с опасением в глазах, говорят иностранные друзья и партнеры.

Уж очень не хотелось бы их разочаровать после всей военной, финансовой и гуманитарной поддержки, которую нам оказывают.

Что касается помощи на уровне правительств различных стран мира, то здесь есть ощутимые, измеряемые результаты. Например, уже известно, что в текущем году Украина должна получить €18 млрд. Однако это не частные инвестиции, потому данная тема за рамками форума.

 

POST SCRIPTUM 

 

Редакция альманаха Huxleў в конце интервью предложила Александру Роднянскому ответить на вопросы анкеты Марселя Пруста. Анкета представляет собой личностный опросник, ставший популярным с легкой руки знаменитого французского писателя. Блестящие образцы ответов оставили человечеству Оскар Уайльд и Артур Конан Дойл, Стефан Малларме и Поль Сезанн, Карл Маркс и Умберто Эко… Популярность опросника объясняется тем, что он представляет собой своеобразную устную или пиcьменную версию теста Роршарха. 

 

Мудрый взгляд на прошлое помогает нам сохранить свое будущее

 

Марсель Пруст

 

Главная черта вашего характера…

Прямолинейность.

Качество, которое вы больше всего цените в мужчине…

Честность.

В женщине…

Честность.

Что является главным вашим недостатком?

Вспыльчивость.

Какое ваше любимое занятие?

Самосовершенствование.

Что для вас счастье?

Любимая работа, хобби, когда рядом находятся люди, которые тебе приятны.

Что для вас было бы самым большим несчастьем?

Потеря близких.

Если бы вы могли вернуться в прошлое, что вы изменили бы?

В первую очередь уберег бы себя от некоторых людей.

Какое самое яркое воспоминание из детства?

Киев моего детства — улица, где я жил, семья, родители, жизнь в Украине до переезда в Германию.

Какое событие больше всего изменило вашу жизнь?

Рождение дочки.

Какой город дает вам ощущение свободы и счастья?

Киев.

Ваш любимый писатель…

Лион Фейхтвангер.

Герой или героиня…

Иозефус из «Трилогии об Иосифе Флавии в одном томе: Иудейская война. Сыновья. Настанет день» Лиона Фейхтвангера.

Кто из современников вас вдохновляет?

Барак Обама, Бернард Хопкинс, Уоррен Баффетт.

Что вы ненавидите?

Ложь.

Способность, которой хотелось бы обладать…

Умение играть на пианино.

Как бы вы хотели умереть?

Быстро и без мучений.

К каким порокам чувствуете наибольшее снисхождение?

К жадности.

Любимое изречение или девиз…

 

Tough times don’t last, tough people do

 

---

При копировании материалов размещайте активную ссылку на www.huxley.media